Я махнул рукой:
В Мемфисе. Давно уже, может, лет пять назад. Я вообще люблю египетские вещи.
Вот как? хитро спросил Хазин. Возможно, тебя заинтересует египетский меч.
Да? Какой?
Вот этот, послышался позади меня голос Ассиса, и в ту же секунду я почувствовал металл на своем горле, неприятно холодивший кожу.
Я застыл, словно молнией пораженный, не в силах произнести и слова.
Что с тобой, Саргон? Хазин продолжал ехидно улыбаться. Ты как-то побледнел. Виноград не понравился?
Что... что все это значит? выдавил из себя я.
Да ладно тебе. Мы не на спектакле. Заканчивай это представление, весело взмахнул руками караванщик.
Я не понимаю, Хазин...
Сколько звонких сиклей он тебе заплатил?
Что? Кто?
А, так значит, даже не платил? Хазин разразился смехом, но теперь от него по моей спине пробежал холодок. Что, просто пообещал золота и несметных богатств? Да, это в его духе!
Да о ком ты говоришь? Я ничего не понимаю! повысил голос я, оправляясь от шока.
Хазин резко оборвал свой смех. Улыбка исчезла с его лица. Теперь он напоминал толстую болотную жабу, которая охотится за насекомыми.
Ты прекрасно знаешь, о ком я говорю, ответил он, а затем нанес мне очередной удар, Азамат. Что он тебе пообещал?
Глава 18
«Где же я совершил ошибку? На чем меня поймали? А этот жирный караванщик оказался не таким простым тюфяком, коим себя выставлял! И я купился на это. Да, я не так хорошо умею видеть людей насквозь, как хотелось бы. Меня на чем-то подловили, но на чем? Или это всего лишь проверка? Меня испытывают? И откуда, шакалы Ламашту, они знают об Азамате? Он настолько известный в этих краях головорез? Что делать?».
Нет, я понятия не имею, кого ты имеешь в виду, ответил я, всеми
силами пытаясь вернуть голосу твердость.
Хазин вздохнул, а затем сделал несколько глотков прямо из кувшина с вином и, смачно причмокнув, спокойно произнес:
Нет смысла отпираться, Саргон. Я прекрасно знаю, что ты никакой не работорговец.
Интересно, откуда? Посмотрим, что ты скажешь, когда прибудет сюда мой товар.
Ох, пожалуйста, Хазин нетерпеливо махнул пухлой рукой, давай оставим, наконец, все эти бессмысленные разговоры. Нет у тебя никакого рабовладельческого каравана.
Нутром чувствуя, что проиграл, я решил не сдаваться и идти до конца:
Да с чего ты взял, Хазин? И вели этому наемнику убрать с моей шеи меч. Или вы боитесь безоружного калеки?
Не волнуйся, мой друг, уберем, хмыкнул караванщик, только ты можешь уже этого не увидеть.
Я почувствовал, как Ассис слегка надавил клинком на горло, повредив верхний слой кожи. Маленькая струйка крови потекла вниз в сторону груди, но я не сводил взгляда с Хазина, продолжавшего злобно ухмыляться.
Быть может, объяснишь, чем вызвано твое недоверие? ровным тоном спросил я.
Если не хочешь бесславно закончить свои дни, то это ты мне расскажешь все, что потребуется.
Что ж, как можно равнодушнее ответил я, тогда режь.
Легкое удивление отразилось на лице Хазина.
Его глаза слегка округлились, а брови поползли вверх:
О, а ты храбрец. Только твоя смелость граничит с глупостью. Как известно, от одного до другого один шаг. Она тебе не поможет. Лучше сознайся добровольно.
Я не собираюсь сознаваться в том, к чему не имею никакого отношения! Клянусь богами!
Не гневил бы ты богов, Саргон.
Им не в чем меня упрекнуть.
Кроме того, что ты поклоняешься Мардуку, будучи эламитом, хмыкнул караванщик.
О чем ты?
На жирном лице торговца появилась омерзительная усмешка:
Мардук вавилонский бог, не эламский. При первой встрече с моими стражами ты проговорился, что поклоняешься этому двуречному богу молнии. В Эламе так не делают.
«Все-таки ляпнул не то. Дерьмо!».
Я попытался выкрутиться:
Могу поклоняться, кому пожелаю.
Хазин тяжко вздохнул. Было видно, что этот разговор начинает его утомлять. Тем временем мои зародившиеся подозрения о том, что никакая это не проверка, почти полностью утвердились.
По правде говоря, это все сущие мелочи, кому ты там на самом деле приносишь дары. Дело в другом, Хазин залпом осушил остатки вина из кувшина, а затем спросил. Наверняка ты хорошо помнишь вчерашнюю милую беседу за ужином?
Да, я помню все.
Это очень хорошо. В начале нашего разговора я сказал, что родом из столицы Хеттского царства, Сариссы, Хазин замолчал, отрывая пару виноградин от грозди и отправляя их в рот.
Ну и что? равнодушно спросил я. Причем тут я и твои обвинения?
Да, притом, хмыкнул караванщик, что столицей Хеттского царства является Хаттуса, а не Сарисса.
Я не настолько осведомлен о дальних странах... начал, было, попытку выкрутиться я, но ее прервал громкий смех Хазина.
Работорговец, совершающий караванные переходы из Элама в Ханаан, не раз путешествующий по миру, не имеет ни малейшего понятия о могучем Хеттском царстве? спросил он, вытирая выступившие на глазах слезы. Это так весело, но, клянусь бородой Тешуб-Тарку , звучит не настолько смешно, как «щедрое предложение» за рабыню в пятнадцать мин серебра.
Я молчал, прекрасно осознавая свой полный провал. Словно хижина, уносимая наводнением, уплывали и мои последние надежды.
Пятнадцать мин серебра... продолжал надрываться от смеха Хазин, за нубийскую рабыню... со стройным телом, прекрасной грудью и очаровательными глазами... пятнадцать мин серебра... хорошая цена... да она стоит минимум двадцать! Минимум! Какой из тебя работорговец, Саргон? Да тебе только бобы в переулке продавать!