Но вместо того, чтобы прекратить мои мучения, она зло посмотрела на меня, а затем демонстративно вышла из палатки. Я тяжело выдохнул и вытер выступивший пот со лба, в ту же секунду пожалев о том, что Бастет унесла кувшин с водой. Но это не помешало ироничной улыбке появиться на моих пересохших устах.
«Жаль, что я потерял меч. Хотя, какая, демонам, разница? Сейчас мне на все наплевать».
Впервые за все это время я решился посмотреть на свою руку. Она была согнута в локте и лежала на животе. Два больших пальмовых листа, привязанных к ней куском шерстяной ткани, существенно ограничивали ее подвижность. Сквозь листья я увидел, что рука перевязана той же частью ткани, что и крепились пальмовые листья к руке. Очевидно, одна из наших накидок пошла в дело, послужив перевязью. В центре ткань пропиталась кровью. Даже в таком, относительно спокойном, положении рука отдавалась сильной ноющей болью.
«Лучше бы она отрубила ее, к шакалам Ламашту, чем громоздить все это».
Снаружи донесся какой-то лязг с примесью чавкающего звука. Я приподнял голову и вслушался. Через пару секунд лязг снова повторился. Потом еще. И еще.
«Да что она там делает?»
Бастет!
Она не отозвалась.
Бастет! крикнул я уже громче, но вновь ответом мне был лишь монотонный лязг.
Сука, пробормотал я и, несмотря на усилившуюся жажду и ноющую боль, провалился в беспокойную дрему.
А? я открыл глаза.
Бастет стояла надо мной. Уже более спокойная, но с нахмуренными бровями.
Ты мог сделать верблюда приманкой, но вместо этого решил использовать меня.
Бастет...
Где же твои слова о том, что мы должны действовать заодно? Очевидно, я для тебя ничего не значу!
Ты дашь мне сказать?! рявкнул я, вызывая новый приступ боли.
Она скрестила руки на своей красивой груди и стала смотреть на меня взглядом учителя, заставшего своего ученика за рисованием неприличных картинок на глиняной табличке.
Мне нужна была неожиданность. Необходимость застать гиен врасплох. Твое внезапное появление имело все шансы возыметь такой результат, чего не скажешь о беснующихся верблюдах, истеричный рев которых, наверное, слышно было даже в лагере Азамата. Так, что прошу тебя, перестань делать из этого трагедию. В конце концов, я пострадал куда больше, и кивком указал на ее правое плечо, отделалась парой царапин, да легким испугом.
Очередная, но, на этот раз, мимолетная вспышка гнева проявилась в глазах Бастет, после чего она хмыкнула:
Ну ладно.
Я махнул на нее рукой:
Лучше воды принеси.
Она снова хмыкнула и, ничего не ответив, вышла из палатки.
«Какая же ты вспыльчивая, Бастет. Горячая. Настолько горячая, что можно обжечься, если не знать как с тобой обращаться. Словно огонь. Огонь...».
Неожиданно для меня самого, мысли о Бастет плавно перетекли в совсем другое русло. Все больше и больше я начинал думать о ней не как о невольной спутнице, которая поможет мне выполнить поручение Азамата и, возможно, изменить мою жизнь. Я стал думать о ней, как о женщине. Грациозной. Красивой. Желанной. Бастет не походила ни на одну из тех жриц любви, что я видел в храмах. И уж тем более на трактирных шлюх. Было в ней нечто особенное, помимо бурного нрава. И тем сильнее становилось желание провести с ней ночь. И совсем не в качестве полубольного калеки.
«Да, Саргон. У тебя целая гора проблем. Побольше, чем компостная куча во дворе знатной усадьбы. Мало того, что ты угодил в лапы разбойникам, до конца не придумал как извлечь выгоду из этого, при этом сохранив собственную шкуру, так теперь еще и гиена, можно сказать, оттяпала руку, а ты лежишь и думаешь о любовных утехах с прекрасной нубийкой. Нашел время, ничего не скажешь».
Вошла Бастет с полным кувшином воды и прервала мои приятные (и не очень) размышления.
Держи, она поднесла сосуд к моему рту и помогла сделать несколько глотков.
Спасибо, поблагодарил я.
В памяти всплыли слова одного вельможи о том, что богатство слаще воды.
«Плюнуть бы тебе в морду».
Что ты там делала снаружи? Звук был такой, словно кузнец работает.
Жир готовила.
Я недоуменно вскинул брови:
Жир?
Да. У животных есть подкожный жир, который можно достать с помощью прессования. Поскольку ничего тяжелее ведра у меня под рукой нет, пришлось использовать его, она добавила через паузу, многократно.
Но зачем тебе животный жир?
Мне ни к чему. Это для тебя.
Не понимаю.
Насколько ты знаешь, я довольно долго жила в Та-Кемет , начала пояснять она.
Та-Кемет? Где это?
Египет.
А. Странное название.
Так называют его местные. Черная земля.
Понятно.
Так вот, проживая в Та-Кемет, я кое-что усвоила из египетского врачевания. Если втирать жир в рану, то она заживет быстрее.
Надеюсь, ты знаешь что делаешь, с сомнением в голосе ответил я, не хотелось бы мне заразиться от этой твари чем-нибудь.
Бастет невесело рассмеялась:
Если гиена была бешеной, то ты уже заразился.
И что тогда?
Умрешь дней через десять.
По моей спине пробежал легкий холодок:
Выглядели они безумно.
Возможно от голода, а не болезни, Бастет виновато развела руками, я бы могла прижечь рану, но не взяла с собой необходимых вещей, чтобы развести огонь. Кто знал, что они могут пригодиться.