Заходи. В центре столик, не напорись.
Понял, мадианитянин явно ощущал себя не в своей тарелке.
Аккуратно зайдя внутрь, я остановился, чтобы беззвучно перевести дыхание. Наши глаза начинали постепенно привыкать к темноте, выхватывая из мрака силуэты близстоящих предметов. Мы едва не наткнулись на ряд плетеных тростниковых стульев, выстроенных вдоль столика. На нем смутно виднелась ваза, судя по всему, с виноградом и пара терракотовых мисок для косточек.
Кажется, я вижу выход, с надеждой в голосе произнес Гасан, указывая мне за спину.
Я поспешил его огорчить:
Там находятся спальни.
А слева?
Ванная комната.
Но должен же быть...
Выход только один, Гасан, и его преграждает незваный гость.
Видать, он местный, предположил мадианитянин, подходя к вентиляционному отверстию и припадая лицом к глиняной решетке, в попытках разглядеть, что происходит во внутреннем дворике.
С чего ты взял?
Знает, где кухня, да выход преградил.
Я пожал плечами:
Все дома Междуречья строятся по одному плану.
Гасан отлип от решетки и нервно хмыкнул:
Так и знал, что у вас, амореев , беда с башкой.
Заткнись, пустынный варвар, беззлобно бросил я, подходя к соседней решетке.
Что делать будем-то?
Ждать.
Чего? Пока ему не надоест эта игра?
Предлагаешь пойти навстречу и поздороваться? Он мог притаиться в любом уголке дома, а у нас даже огня нет.
Это единственный вход в главную гостиную?
Да, кивнул я, так, что со спины к нам не подойти.
Гасан замолчал, снова уткнувшись носом в решетку. Сейчас он походил на узника темницы,
высматривающего из окна своей камеры царскую особу в надежде получить желанное помилование. Я последовал его примеру. Дождь барабанил по глиняной крыше, немного мешая сосредоточиться. Либо неизвестный оставался на месте, либо умел передвигаться бесшумно. Однако я не сомневался каким бы мастером скрытности тот ни был, незамеченным в гостиную ему не пробраться. Оставалось только ждать, пока он не выдаст себя. Я готов был стоять тут хоть до утра. Все складывалось, как нельзя лучше, пока не появился этот некто, и я не позволю ему разрушить мои планы. Мечту, до которой остался всего лишь шаг.
Видишь что-нибудь? поинтересовался я, продолжая всматриваться во дворик, но не замечая ничего, кроме статуи льва в фонтане.
Ответом мне была тишина. Только дождь продолжал барабанить по крыше.
Оглох что ли? грубо шикнул я.
Вновь не дождавшись ответа, к обернулся в сторону соседней решетки и похолодел. Мадианитянин исчез.
Ощущая, как липкий ручеек пота стекает по шее, я тихо позвал:
Гасан?
Ответа не последовало.
Гасан! зашипел я.
И вновь, вместо долгожданного голоса, я услышал, как дождь выстукивает барабанную дробь во мраке дома.
Да сожрут тебя гули, процедил я, где этот идиот?!
«Куда он мог уйти? Во дворик? Нет, я бы точно заметил. В ванную комнату? Но тогда он должен был пройти мимо меня. Остаются спальни позади. Но что он там забыл?».
Заканчивая мысль, я уловил движение во внутреннем дворике, что заставило мигом забыть о пропаже мадианитянина. Вновь припав к решетке, я до рези в глазах уставился на фонтан.
Он стоял там, склонившись над трупом ассирийца. Металлические поножи, намокшие от дождя, блестели в пятне света, как и короткие набедренные щитки. Когда же незваный гость выпрямился, подставляя сумраку свое лицо, я отпрянул от решетки, едва не уронив стоявший позади стул. Холодные серые глаза на каменном лице, который пересекал глубокий шрам от основания челюсти до верха щеки, посмотрели в мою сторону. Они будто пронзали сумрак насквозь. Затем он отступил, скрываясь в тени, словно хищник, вышедший на охоту за своей жертвой. И этой жертвой был я. Я и Гасан.
«Не может быть! Во имя всех богов, этого не может быть! Я ведь отправил его в лагерь вместе с Бастет. Откуда он тут взялся, шакалы Ламашту меня раздери?!».
Я не знал ответы на эти вопросы. Но я знал одно. Джераб-Зайя не выпустит нас отсюда живыми.
Гасан, сукин, ты, сын, тихо выругался я, обходя мебель и поправляя повязку на лице.
Мадианитянин по-прежнему хранил молчание, не отзываясь на оклик. Еще раз, бросив беглый взгляд на вентиляционную решетку и не заметив ассирийца, я двинулся в проход, соединяющий главную гостиную и спальни. Покидая комнату, приходилось идти на определенный риск. Ведь Джераб-Зайя мог с легкостью отрезать нам путь, ибо другого выхода из спален не существовало. Но я не мог в одиночку противостоять столь сильному сопернику. Помощь мадианитянина была необходима, а он, как на зло, куда-то провалился.
«Надеюсь, не в погреб».
Осторожно войдя в соседнее помещение, я сощурился и огляделся.
У дальней стены заметил силуэты кроватей. Обычные деревянные ложа без изножья, очень похожие на диван на коротких ножках, изготовленные из тростника. Кровати стояли изголовьем к стене, а пространство между ними занимал большой деревянный сундук, в котором жильцы хранили одежду. Не усмотрев ничего интересного, я заметил, что спальня имеет еще одну смежную комнату слева. Это был единственный путь, по которому мог пройти Гасан. Я остановился в нерешительности. Опершись руками о косяк дверного проема, раздумывал, стоит ли идти на риск?