Разумеется, ответила она, тем не менее, прошу вас.
Разрешите представиться, перегрина, проговорил старик, пристроившись на скамье. Двигался он так уверенно, словно повязка ему нисколько не мешала. Меня зовут Цейоний. Маэстро Цейоний к вашим услугам.
Имя это Александра где-то уже слышала.
А, вспомнила она. Вы тот самый бывший художник, который оказался на улице во время пролета Дракона и ослеп?
Ну почему же бывший, перегрина, в голосе старика ей послышалась обида. Я как был, так и остаюсь художником. Все остальное, если не придираться к деталям, верно.
О, простите, маэстро Цейоний, я нисколько не желала вас оскорбить, заверила Александра. Мое имя Алекса, запоздало представилась она.
Я знаю, кивнул старик. Раб-официант как раз поставил перед ним кружку с пивом, и слепец тут же взял ее, ни на дюйм не промахнувшись пальцами мимо ручки, и отпил большой глоток. У меня отличный слух, перегрина Алекса, а ваши друзья не раз называли вас по имени. Я также слышал, что вас интересуют звездные Пути?
Ну, как интересуют
Особенно те, что ведут в Королевство варваров, многозначительно продолжил старик.
Увы, никто здесь о них ничего не знает, развела руками Александра.
Верно, кивнул слепец. И я тоже не знаю. Но я был знаком с человеком, который, без сомнения, знал.
Вот как? подобралась виконтесса. И кто же это?
Я расскажу вам, старик вновь поднял кружку и принялся мелкими глотками поглощать пенную янтарную жидкость. Александра терпеливо ожидала. Расскажу, повторил слепец, наконец, но при одном условии.
Условии? И каком же?
Вы позволите мне нарисовать ваш портрет.
Портрет? не смогла сдержать удив лени я виконтесса. Нарисовать? Вам?
Именно, кивнул старик. С тех пор как Владыка навеки закрыл мои глаза, писать красками, как прежде, я уже не могу, но с карандашом по-прежнему управляюсь. Итак, вы согласны? Полчаса вашего времени в обмен на интересующую вас информацию? Сегодня вечером в моей мастерской?
Согласна, не раздумывая сказала девушка.
В таком случае жду вас у себя сегодня в шесть часов. Адрес здесь, запустив руку под плащ, старик извлек оттуда маленькую прямоугольную карточку с каким-то текстом и протянул ее Александре. Если заблудитесь, спросите любого стражника или просто прохожего, где находится мастерская маэстро Цейония, вам каждый укажет. Итак, жду вас в шесть, перегрина Алекса. Постарайтесь не опаздывать. До скорой встречи!
С этими словами старик встал, бросил на стол мелкую монету и направился к выходу. Тростью он почти не пользовался, так что со спины и не поверишь, что перед тобой незрячий! Полдюжины секунд и двери за ним закрылись, оставив Александру размышлять над происшедшем в одиночестве.
А потом, на улице, она и вовсе заплутала. В отличие от искусно размеченных орбитальных и атмосферных трасс, городская планировка оказалась путаной и хаотичной. Дома имели номера, но нередко их оказывалось больше одного за раз, да и шли они не подряд, вразнобой. Улица могла начинаться под одним названием, продолжаться под другим, а заканчиваться вновь под прежним. Были улицы вовсе без табличек с названиями, а на перекрестке таких табличек могло оказаться от двух до пяти, пойди разберись, какая к чему относится.
Встреченные же по пути прохожие слыхом не слыхивали ни о мастерской маэстро Цейония, ни о самом слепом художнике. И только лишь стражник,
дежуривший на одном из углов, наконец, указал Александре нужный переулок.
Искомый дом, кроме номера на фасаде, ничем не выделялся из ряда себе подобных: серый, пятиэтажный, с облупившейся краской и безыскусным декором. На третий этаж, на котором, согласно адресу на карточке, располагалась мастерская, вела отдельная лестница с покосившимися перилами. Поднявшись по ней, Александра попала в длинный коридор с глухой правой стеной и рядом дверей по левой. Отсчитав третью дверь от входа никаких отличительных черт та не имела, виконтесса постучалась и, услышав приглушенное «Входите!», зашла внутрь.
Комната, в которую она попала, была почти что полностью лишена мебели, если не считать пары стоящих в углу мольбертов, зато все ее стены были увешаны картинами. Александра присмотрелась: маэстро Цейония, если, конечно, это он был автором представленных здесь шедевров, никак нельзя было причислить к представителям реалистической школы живописи. На его полотнах смешалось все: реки, скалы, дома и машины смотрелись живыми существами, в то время как люди и животные, наоборот, больше напоминали бездушные камни или механизмы. При всем при этом картины, без сомнения, были талантливы, они притягивали взор, завораживали, хотелось смотреть на них, не отрываясь.
Вы пунктуальны, перегрина Алекса!
С сожалением отведя глаза от очередного полотна на стене, она оглянулась на голос: маэстро Цейоний стоял в дверях, ведущих в следующую комнату.
Я старалась, произнесла виконтесса. Это ваши картины?
А чьи же еще? развел руками старик. трости в них не было. Правда, все они написаны уже давно Вы готовы?
Да, маэстро Цейоний.
Что ж, отлично старик подошел к одном у из мольбертов, развернул его к себе, закрепил лист бумаги, затем приблизился к Александре. Вы позволите, перегрина? его руки коснулись ее лица.