Глава 5. Горгульи сейчас в тренде
Не совсем, отвечает мой дядя. То есть меч коснулся тебя, да. Но он не нанес тебе ущерба, поскольку ты уже обратилась в камень.
Я проигрываю эти слова в голове снова и снова, но сколько бы я их ни повторяла, в них отсутствует смысл.
Что-что? Ты сказал, что я обратилась
В камень. Ты обратилась в камень, Грейс, прямо у меня на глазах, говорит Джексон. И оставалась камнем последние сто одиннадцать дней.
Что именно ты имеешь в виду, говоря «камень»? спрашиваю я опять, пытаясь каким-то образом понять то, что кажется невозможным.
Я хочу сказать, что все твое тело представляло собой сплошной камень, уточняет мой дядя.
Как если бы я превратилась в статую? Ты об этом?
Нет, не в статую, спешит успокоить меня дядя Финн, настороженно глядя на меня, будто пытается решить, какое количество информации я способна воспринять. Какая-то часть меня понимает его мотивы, хотя это чертовски раздражает.
Пожалуйста, скажите мне, говорю наконец я. Поверьте, куда хуже вариться в собственном соку, пытаясь разобраться, что к чему, чем просто знать. Итак, если я была не статуей, то чем же? Я силюсь подыскать хоть какое-то объяснение, но мне на ум не приходит ничего.
И мой дядя продолжает мяться, заставляя меня думать, что каким бы ни был ответ на мой вопрос, он окажется очень скверным.
Горгульей, Грейс. Правду мне открывает Джексон, как и всегда. Ты горгулья.
Горгулья? Неверие явственно звучит в моем голосе.
Мой дядя бросает на Джексона взгляд, полный досады, но наконец нехотя кивает.
Да, горгулья.
Горгулья? Не могут же они говорить серьезно. Не могут, не могут, это наверняка не всерьез. Вроде тех штук на стенах церквей?
Да. Теперь Джексон чуть заметно ухмыляется, как будто понимает, как нелепо это звучит. Ты гор
Я вскидываю ладонь, делая ему знак замолчать.
Пожалуйста, не повторяй это слово. С меня хватит и двух предыдущих раз. Просто помолчи.
Я поворачиваюсь и иду к противоположной стене кабинета дяди Финна.
Мне нужна минута, говорю я им обоим. Всего минута, чтобы Чтобы это уразуметь? Чтобы это отрицать? Чтобы заплакать? Закричать?
Да, закричать было бы неплохо, но это наверняка еще больше сорвет крышу у Джексона и дяди Финна, так что Я дышу. Да, мне сейчас надо просто дышать. Потому что я без понятия, что теперь делать, что говорить.
Какой-то части меня хочется сказать им, что я разгадала их шутку ха-ха, как смешно; но другая, большая часть моего сознания понимает они не разыгрывают меня. Я знаю это отчасти потому, что ни мой дядя, ни Джексон никогда не пошли бы на такое, а отчасти потому, что глубоко внутри меня есть нечто маленькое, испуганное и съежившееся, и это нечто освободилось, едва они произнесли это слово. Как будто оно знало это всегда и просто дожидалось, когда я замечу.
Когда я это пойму.
Когда я в это поверю.
Итак. Горгулья. Ладно. Это ведь не слишком скверно, да? Могло быть и хуже. По моему телу пробегает дрожь. Ведь тот меч мог отрубить мне голову.
Я делаю глубокий вдох, прижимаюсь лбом к прохладной серой стене кабинета моего дяди и мысленно повторяю слово «горгулья» снова и снова просто затем, чтобы понять, какие чувства я испытываю после того, что узнала.
Горгулья. Вроде тех громадных каменных существ с крыльями, клыками и рогами? Я провожу ладонью по голове а вдруг у меня выросли рога, а я и не в курсе?
Нет, рогов у меня все-таки нет. Я нащупываю только кудрявые темно-русые волосы. Такие же длинные, такие же непокорные и такие же надоедливые, как всегда, и определенно никаких рогов. Или клыков, понимаю я, проведя языком по своим передним зубам. Собственно говоря, все во мне кажется точно таким же, как и прежде. Слава богу.
Эй, Грейс. Джексон подходит ко мне сзади и кладет руку на спину. Ты же понимаешь, что все будет хорошо, не так ли?
Ну, да. Само собой. Ничего страшного. Ведь горгульи это высший класс, что, разве не так? Почему-то мне кажется, что он не оценит мой сарказм, а потому я сдерживаюсь и просто киваю.
Я серьезно, продолжает он. Мы во всем разберемся. К тому же горгульи это нереально круто.
Ну да, конечно. Огромные, нескладные куски камня. Нереально
круто. Щас.
Я понимаю, шепчу я.
Правда понимаешь? Он наклоняется ко мне, и его лицо оказывается совсем близко к моему. Потому что вид у тебя сейчас такой, будто ты этого не поняла. И голос тоже.
Он стоит так близко. Я чувствую на щеке его дыхание, и на несколько драгоценных секунд закрываю глаза и мысленно притворяюсь, что я перенеслась на четыре месяца назад в то время, когда мы с Джексоном были одни в его спальне, строили планы, целовались и воображали, что уж теперь-то у нас наконец все под контролем.
Смех, да и только. Я еще никогда в жизни не чувствовала себя настолько беспомощной такого не было даже в первые дни после гибели моих родителей. Ведь в то время я хотя бы была обыкновенным человеком во всяком случае, я так думала. Теперь же я горгулья, и я совершенно не представляю себе, что это значит, не говоря уже о том, как это произошло. И как я ухитрилась потерять почти четыре месяца жизни, будучи заключена в камень.