Обняв Архила, Алкиной вышел с ипподрома в сопровождении друзей. В ушах у него еще продолжали звучать слова, сказанные Алкивиадом. Он и верил и не верил этим словам.
Теперь мне понятно, что переживал ты в дни празднества Диониса, сынок! ласково наклонился он к Архилу. А я никак не мог понять, что случилось с тобой! Теперь я знаю все, что произошло в доме Перикла.
О отец, это было нелегко мне пережить! со вздохом прошептал Архил.
Формион внимательно прислушивался к их разговору, не спрашивая ни о чем. Поступок Архила и удивил и порадовал его.
Ему захотелось чем-нибудь вознаградить за этот поступок мальчика.
Ну, вот что, сын Алкиноя, сказал он, прощаясь с друзьями, я сегодня не собирался говорить об этом, но в такой радостный день не могу молчать. Я уже внес твое имя, Архил, в списки участников в беге моей младшей группы на Олимпийских играх. Но для этого придется тебе немало поработать. Скажи мне, обещаешь ли ты часто приходить ко мне на занятия в гимнастическую школу, когда станешь учеником Фидия.
Обещаю, учитель! радостно воскликнул мальчик.
Алкиной только положил руку на плечо своего друга.
У меня нет слов благодарности для тебя, Формион! сказал он растроганно.
А мне этого и не нужно! тепло улыбнулся Формион.
Нахлынувшая толпа афинян разъединила их.
Хвала Алкиною Кадриду! Хвала победителю! кричали в толпе.
Слава нашему Алкиною! громко сказал какой-то ремесленник, обнимая художника.
ПЕРЕД ОЛИМПИАДОЙ
Эллины приурочивали этот праздник между 11 и 15 числами священного месяца Иеромении, справлявшегося в конце июня в начале июля месяца, это были ближайшие дни к летнему солнцестоянию.
Особые послы выезжали из Олимпии, чтобы своевременно оповестить всех жителей Эллады о приближении Олимпиады праздника в честь бога Зевса.
Они сообщали о том, что этот праздник состоится, как всегда, у подножия холма Кроноса, в селении Олимпия, где в храме Зевса будут совершаться торжественные жертвоприношения, после которых состоятся игры-состязания Олимпийские игры.
Во всех городах и селениях Эллады послы Афин оповещали жителей о приближении празднества с высоких помостов, построенных для них заранее.
После этого для афинских послов
устраивалось пиршество в пританеях городов, затем послов с честью провожали в дальнейший путь. Послам Афин предстояло объехать со своим сообщением все города, острова, где обитали эллины, а также греческие колонии, побывать в Понте Эвксинском, в Лидии, Сицилии, Египте, Италии, Испании и проехать по всему побережью Эгейского моря.
Когда послы Афин уезжали из города, жители его тотчас же начинали спешно готовиться к путешествию на праздник Зевса в далекую Олимпию, находившуюся на юго-западной части Пелопоннесского полуострова.
Особенно волновались и готовились к состязаниям те, чьи имена были внесены в списки участников игр: дискоболы, бегуны, борцы, метатели копья. С этого дня они почти не покидали стадионов при гимнастических школах своего государства.
Поэты и рапсоды Эллады, недавно только получившие право выступать на состязаниях в Олимпии, старались превзойти друг друга в мастерстве стихосложения, чтобы получить одобрение на празднестве.
Жители Эллады покупали новую праздничную одежду, запасались деньгами и всем необходимым для далекого путешествия к храму Зевса Олимпийского.
Торговцы отбирали лучшие товары для ярмарки в Олимпии, происходившей на берегу реки Алфея.
Вся Эллада напоминала бурное море. Она шумела и волновалась.
Учитель афинской гимнастической школы Формион волновался не менее самых юных своих учеников, впервые отправлявшихся на состязания в Олимпию.
Помните, юноши Афин, говорил он, недалеко то время, когда все вы станете ловкими и сильными воинами нашего архэ! Помните Афинам завидуют все государства Эллады. Кто, кроме нас, обладает такой красотой своего города, своих храмов, как Афины? И мы, афиняне, должны не уронить честь нашего государства. Кроме того, мы должны показать всем эллинам нашу мощь и силу, чтобы враги Афин знали, что ожидает их в случае войны.
Вместе с другими молодыми учениками Формиона Архил не раз слышал эти слова своего учителя, и все же ему часто казалось, что Формион относится к нему требовательнее и строже, чем к другим юношам.
Как держишь ты копье, сын Алкиноя! сердился учитель. Разве так учил я тебя заносить руку с копьем? Поверни туловище левым плечом в сторону метания! Ну! Чего ждешь? Бросай копье! Нет! Опять ты делаешь это не так, как нужно! с отчаянием восклицал Формион. Почему ты не оттолкнулся левой ногой при метании копья? Беда мне с тобой!
Покрытый потом от напряжения, Архил покорно повторял неудавшийся ему прием. Но Формион все же оставался недовольным.
Отец, учитель несправедлив ко мне! жаловался мальчик вечером Алкиною. Я бросаю копье не хуже других, а бегаю я быстрее многих его учеников, почему же он только и делает, что бранит меня!
Ты напрасно обижаешься, мой мальчик! улыбался художник. Учитель добивается красоты и ловкости в твоих движениях! Вспомни фигуру дискобола у входа в гимнастическую школу. Сколько раз любовался ты этой фигурой! А ты думаешь, юноше, с которого ваятель лепил этого дискобола, стоило мало труда добиться красоты в движениях?