В Екатерининское время покупка французских книг была неотъемлемой чертой быта русских аристократов.
<> Владелец одной из перечисленных библиотек, Александр Романович Воронцов (17411805), президент Коммерц-коллегии, канцлер Российской империи, вспоминая о своем детстве писал: «Мой отец приказал привести для нас из Голландии хорошо подобранную библиотеку, где были лучшие французские поэты и авторы, исторические книги, таким образом я в 12 лет хорошо освоился с Вольтером, Расином, Корнелем, Буало и другими французскими писателями». Позднее А.Р. Воронцов сам собрал большую библиотеку, в основном состоящую из французских книг, которые приобретал как в Голландии, так и во Франции. У него было множество сочинений Вольтера, корреспондентом и почитателем которого он был, исторических трудов, политических трактатов, он регулярно покупал периодику.
<> Конечно, французские книги встречались к концу XVIII века и в домах среднего, мелкого дворянства, духовенства, отдельных купеческих семей, но за неимением каталогов подобных библиотек мы не может говорить с определенностью об их составе. Можно было бы привести в качестве примера библиотеку Петра Федоровича Жукова, петербургского чиновника и библиофила (17361782), которая содержала около 320 книг на французском языке, больше чем половину от всего их числа. Но вряд ли состав этого превосходного библиофильского собрания, положенного в основу библиотеки Петербургского университета, отражает общую картину».101
Французская музыка и музыканты были не менее популярны в России, чем французские писатели и их книги:
«С последней трети XVIII века одним из самых модных в придворно-аристократической среде жанров стал французский romance.
Пелись романы Монсиньи, Гретри, Далейрака, а также опусы знаменитых певцов и композиторов П. Гара и П. Гаво, арфиста и композитор М.-П. Далвимара. Пасторали, «песенки трубадуров» или рыцарские романсы» писали для аристократок французские музыканты и композиторы, работавшие в том время в Петербурге: А.Ф. Милле, А.Н. Лепен, Н. Латраверс. Вслед за французами романс был успешно освоен Д.С. Бортнянским и О.А. Козловским, обращавшимся к текстам Ж.-П. Флориана и Ж.-А. Бернандена де Сен-Пьера. Среди представительниц великосветских фамилий также встречались одаренные певицы и композиторши-любительницы. Например, очаровательные романсы сочиняли графиня В.Н. Головина и княгиня Н.И. Куракина, петербургские дома которых славились музыкально-театральными новинками.
<> Музыкантов-виртуозов благосклонно принимал двор. Знаменитых скрипачей стремились заполучить к себе на службу высокопоставленные любители музыки. В 1803 году в Петербург приезжает европейская знаменитость скрипач-виртуоз Ж.-П.-Ж. Роде. Представленный Александру I, он назначается солистом двора, «первым скрипачом его императорского величества» с окладом в 5 000 рублей. Роде выступает с сольными концертами, играет в ансамблях, солирует в императорской опере. Не менее знамений его соотечественник П.-М.-Ф. Байо посетил Петербург в 1808 год, с блеском выступив в Эрмитажном театре перед императором и двором. Ему было предложено заменить на всех постах только что уехавшего в Париж Роде, но Байо отклонил это предложение. Место придворного солиста и солиста Императорских театров с 1808 по 1815 занял один из лучших скрипачей-виртуозов Ш.-Ф. Лафон, работавший в Петербурге с 1808 по 1815 год (впоследствии придворный скрипач Людовика XVIII)».102
Кто в России увековечивал и мифологизировал память о войне 1812 года? Фактически все портреты русских участников войны нарисованы, а затем награвированы европейцами. Главные среди них: Луи де Сент Обен, Франческо Вендрамини (17801856) и Соломон (Шломо, Сальватор) Карделли. Затем последовало приглашение в Россию уже более известных сегодняшней широкой публике Джорджа Доу (17811829), Петера фон Хесса (17921871) и Франца Рубо (18561928). Войдя в Париж, император Александр поспешил заказать свой парадный льстивый портрет придворному живописцу Наполеона барону Ф.П.С. Жерару (17701837): из бездарности, из, так сказать, грязи в модели наполеоновского ампира. Основная масса населения России, совершенно очевидно, была лишней на этом празднике европейской художественной и идеологической жизни.
Далее. Кто были ювелиры, исполнявшие заказы императорской фамилии? Снова сложно встретить русское имя. Обратимся к специальной монографии Л.К. Кузнецовой и узнаем о главных мастерах. Ими оказались: Кристоф-Фридрих фон Мерц, Иоганн-Готтлиб Калау («Кало»), Йоган-Хенрик Гоппе, «купец» Луи Нитард и золотых дел мастер Иоганн-Николаус Брандт, Франсуа Мартен, Даниэль Ола и братья Пицкер. При этом Франц Франк поставлял ордена в Гардероб Его Императорского Величества. Л.К. Кузнецовой уточняет: «Слава Франца Франка быстро растет благодаря его искусным рукам. Еще в 1800 году талантливый мастер стал поставщиком Капитула орденов, а вскоре ему доверили не только починку, но и исполнение новых всевозможных орденов для Гардероба самого императора Александра I».103 Немощь местных «исконных» и использование западных кадров доходила до трагикомедии: «шпагу золотую, украшенною лаврами из изумрудов и бриллиантов» для М.И. Кутузова Александр I заказал ювелиру-французу Жану-Франсуа-Андре Дювалю (17761854), выдав ему казенные изумруды, бриллиант в 5,5 карат и огромный гонорар 2 400 рублей.104 Семейство Дювалей создавало и короны для обеих императриц: Марии Федоровны и Елизаветы Алексеевны!