Еще одна «иностранная» трагикомическая подробность квасного и казенного патриотического мифотворчества: автором памятника защитникам (которые ничего не защитили, зато сожгли город) Смоленска 45 августа 1812 года (открыт в ноябре 1841 г.) был итальянец Антонио Агостино Адамини (17921846). Монумент соорудили на городском плац-параде (сейчас территория парка культуры и отдыха): еще один «исконно русский» термин (как и само слово «термин», как и компьютер, на котором я этот текст (teхtus) сейчас печатаю, как и средства передачи оцифрованной информации для издательства, затем типографии; а после используются иностранный интернет и «гаджеты» для сообщения вам, дорогие читатели, о
выходе данной книги и т. д.). Тот же А.А. Адамини был помощником А.Л.О.Р. де Монферрана при постройке Исаакиевского собора и постановке Александровской колонны. Другой его работой стал памятник на Бородинском поле (1837): именно подобные постройки иностранцев стояли у истоков раннего архитектурного «псевдорусского стиля».
Кстати, а кого вообще ангажировали для изобретения тезисов и повестки русского патриотизма? Мне удалось узнать одно из важных имен той эпохи: это немец Юлиус Ульрих (Julius Ulrichs), который написал и прочитал: «Речь о благородном деле патриотической любви и ее влиянии на государства, произнесенная 10 июля 1814 года в Московском Университете» (издана цитирую по титульной странице: «На немецком языке. Москва, 1814 год. Университетская типография»).
Ученые, учителя, художники, гувернеры, граверы, артисты, садовники, повара все из Франции и прочих стран, в которых в 1812 г. формировались полки Великой армии Наполеона. Многие русские богатые аристократы путешествовали и даже подолгу жили в Западной Европе. И, конечно, лечились Среди прочих поправлял здоровье не на родине, а именно в Европе и М.И. Кутузов. В рамках данной темы вспомним также современных российских деятелей профессиональных патриотов, которые в интервью шипят ненавистью в отношении Запада, но лечиться едут именно туда.
Сколько-нибудь обеспеченные люди старались не пользоваться ничем русским даже нижнее белье покупали в иностранных модных лавках. Перечни погибших в московском пожаре вещей из домов аристократии дают репрезентативную картину (об этом подробнее в соответствующей главе): 90 % предметов в таких домах были из Европы (остальные из Китая и других колоритных восточных стран). Элита старалась по-обезьяньи подражать и копировать «бездуховных» «врагов» французов. Среди прочего заказывали и портреты, копирующие известные оригиналы. К примеру, в ГМИИ им. А.С. Пушкина хранится «Конный портрет князя Б.Н. Юсупова» (321×266 см., 1809 г.) работы наполеоновского живописца А.-Ж. Гро: который полностью скопирован (кроме лица) с портрета брата Наполеона Жерома (он командовал фланговой группой Великой армии в начале кампании 1812 г.).
Итак, производство предметов роскоши, быта, художества, мебель, архитектура, научные дисциплины, а также искусства и литература в России эпохи 1812 года были практически полностью заимствованными из Франции (и частично из других стран Западной Европы, входивших в армию Наполеона). Но есть одна отрасль вроде бы совершенно простая и в ней могли бы добиться чего-то самостоятельно: я имею в виду горнодобывающее дело. Начинаем изучать архив главного горнодобытчика крупнейшего промышленника и известного мецената Николая Никитича Демидова (1773, Чирковицы 1828, Флоренция). Он много лет путешествовал, а затем, вернувшись в 1806 году в Россию, понял, что «так жить дальше нельзя» и надо все менять! Демидов решил полностью реформировать горнодобывающее дело. Для этой цели был выписан из Франции профессор Ферри, которому положили огромные 15 000 рублей жалования в год и попросили «все менять». Кроме того, за границу, в Австрию, Швецию, Англию, были отправлены более ста человек работников его мануфактур.105 Вскоре на Нижнетагильский завод были завезены зарубежные штанговые машины (вспоминается, как при И. Сталине были завезены из США целые заводы вместе с полным штатом инженеров: и ничего другого еще долгие десятилетия самостоятельно придумано и создано не было!).
Я не буду напоминать про примеры закупки и заимствования моделей и новшеств уже в двадцатом веке (наподобие Фиата /Fiat/ «Жигулей»), но упомяну о случаях плагиата, затрагивающих самые чувствительные стороны «загадочной русской души». Поскольку я еще и профессионально разбираюсь в музыке, то некоторое время назад я открыл, что замечательная мелодия песни А.Н. Пахмутовой (1929 г. р.) «Нежность» заимствована из «Сентиментальной сарабанды» Бенджамина Бриттена. И вторая хрестоматийная песня еще более «русопятская». Она называется «Вальс расставания» (в народе «Вальсок») и мелодия к ней написана Яном Абрамовичем Френкелем (19201989). Прозвучала она в фильме «Женщины» (1966), который повествовал о «типичных представителях» русской, советской женщины об их сложной судьбе и непоколебимой «духовности», которую укрепляет русская песня. Играли там Нина Сазонова (19172004) и Инна Макарова (1926 г. р.). Однако