В баньку пойдешь попариться или снова песню про шрамы затянешь? Владлен приоткрыл один глаз и лукаво посмотрел на друга.
Песни это по твоей части.
Пока не время. Владлен резко сел и стал серьезным. Колдушка эта наверняка на град хворь наслала. Коль не найдем ее, помереть все могут.
Сам захворать не боишься?
А ты что же, меня не вылечишь?
Силы мои не бесконечные, буркнул Лука. Пойдем.
Не нравилось ему, что Владлен совсем о себе не думает, но такова уж была его природа. Привык он к ней, как и к самому белобрысому мальчишке. Да и верность уже подарена, назад ее не вернешь.
Если кашлять стану, что будешь делать?
Лука покосился на вышагивающего рядом Владлена и пожал плечами.
Сварю отвар, добавлю меда
И плюнешь в него?
Ты что, дурак? удивился Лука.
Так слюна же твоя лечебная.
Не так это работает, сам знаешь.
Но если кашлять начну, давай все же попробуем!
Ослепительно улыбаясь, Владлен распахнул перед Лукой двери и стал спускаться в парилку.
Воздух здесь был влажным, тяжелым, рубаха тут же прилипла к спине. Лука нехотя распустил шнуровку на груди, но прохладнее от этого не стало. Волосы липли к лицу, от духоты он почувствовал себя дурно.
Ну и жарища, пожаловался Владлен. Целыми днями они тут, что ли, топят?
В раздевальной Лука отвернулся и начал стягивать одежду. Куда больше ему хотелось окунуться в реку, но он не знал, есть ли она поблизости. Владлен что-то напевал себе под нос, а затем вдруг сказал:
Ой.
Что значит «ой»? насторожился Лука.
Одежды-то чистой у нас нет.
Очень вовремя ты об этом вспомнил.
Ты и сам забыл!
Лука бросил взгляд на Владлена через плечо и увидел, что тот уже стащил с себя рубаху и вертит ее в руках.
Что ты пытаешься найти?
Понять пытаюсь, можно ли ее на чистое тело надеть.
От тебя несет лошадьми и грязью, я отсюда чую, фыркнул Лука.
А от тебя!..
Владлен приблизился, и Лука напрягся. Если тронет, придется стерпеть, не бить же его?
А ты псиной воняешь, заявил Владлен.
Одевайся, вздохнул Лука. Пойдем.
Куда?
Владлен натягивал рубаху на ходу, стараясь поспеть за другом.
За одеждой, а потом речку поищем. Думать не могу в этой жаре, мутит меня от нее.
В конюшне у крепости они нашли своих лошадей, из седельных сумок взяли чистую одежду, а у конюха спросили, как пройти к реке. Болтливый дед в красках описал, куда и сколько идти нужно, где свернуть и как град покинуть.
Луке хотелось бы не видеть хмурых людей, да не чуять вони погребальных костров, но не мог он притвориться слепым и глухим. Всматривался в испуганные лица, прислушивался к тихим разговорам и с каждым шагом мрачнел.
Не нравится мне здесь, пробормотал Владлен. В прошлый раз совсем другим град был, а сейчас Все серое, будто пыль налипла. И на людей, и на дома, даже на солнце.
Доводилось тебе на ведьм охотиться? спросил Лука.
Бывало Владлен плечом повел. Мать моя, знаешь ли, сама одной из них была.
Трудно тебе пришлось?
Помрачнел Владлен, стал непривычно серьезным. Даже огонек озорной из глаз пропал.
Не знаю уж, что толкает их
подал ему руку. Пойдем осмотрим город, поспрашиваем людей, что за хворь на них напала.
Помедлив, Лука схватился за протянутую руку и поднялся. Владлен усмехнулся:
И ведь не страшно совсем, а?
Лука бросил на друга хмурый взгляд:
О своей боли ты так и не рассказал ничего.
А нечего рассказывать. Владлен пожал плечами. Не убила меня мать, но язык сам собой отнялся. Ни слова сказать не мог, представляешь?
Нет, честно признался Лука.
Потом забрали меня охотники Мрачного Взвода, имя новое дали, для каждого из них я стал сыном. Потеряли почти всех, правда Но это другая история! Как видишь, я оправился. И не без твоей помощи.
Лука шел за ним и никак не мог взять в толк, чем сумел помочь такому человеку. Ведь груб с ним был, все отделаться от него пытался, прогонял, но прилип Владлен к нему: сперва думал Лука, что как банный лист, оказалось как порезник .
Жалеешь, поди, что верность волкодлачью мне пообещал? вдруг спросил Владлен.
Никогда не жалел, твердо ответил Лука.
С каждым днем он убеждался, что поступил правильно, и уверенность эта только крепла.
Глава 3. Станислав
Отец не заметил его тогда, продолжал в объятиях Чеславы стонать и млеть, а Станислав стоял у двери и в щелочку смотрел, покрываясь то потом, то гусиной кожей.
В ту самую ночь перестал Станислав в отца верить, перестал уважать, ведь знал, как мать его любила. А он
Стиснув зубы, Станислав наблюдал за тем, как матушка собирает одежду в дорогу. Действия ее были плавными и размеренными, выглядела Ружана спокойно, но в душе у нее наверняка горело пламя обиды. Однако не могла она признаться в этом, считала, что должна во всем поддерживать мужа.
Ты можешь остаться, не выдержал Станислав. Не обязательно из города с ним уезжать.
У него имя есть, раз ты отцом его называть отказываешься, откликнулась матушка.
Не заслуживает он тебя!
Может, и прав ты, но такова моя воля.
На кого ты Ведану оставляешь? Молодая она, незамужняя
На брата. Матушка выпрямилась и посмотрела на него. Разве кто-то, кроме тебя, сумеет ее защитить? Разве доверишь сестру человеку чужому? Разве позволишь кому-то честь ее опорочить?