Что сие значит, ваша светлость, Эрик? спросил Торин.
Что я могу войти, но для этого мне нужно, смочь это сделать, ответил я.
Гномы стали набрасывать идеи, как мне смочь. Предлагали сразиться с самым сильным гномом и победить его, или сразиться одновременно с пятью гномами, или пошвырять тяжелые камни.
Я лишь кивал головой, понимая, что речь не о том. Нужно было понять, почему на меня арка реагировала иначе, чем на Томаша и Фила, чем я отличаюсь от них. А отличался я лишь одним даром богини жизни Аве. Я был защитником жизни, у арки были те же функции, что и у меня.
Дарин, а эта арка гномам случайно не в дар от богини жизни Аве была дана? спросил я.
Да, так было писано на стенах, подтвердил Дарин. Что Аве подарила арку гномам в спасай пещеру, когда гномы преподнесли ей в дар прекрасную диадему.
Я кивнул. Итак, всё дело было в том, что у нас с аркой одно предназначение спасать жизни. Но арка всё равно от меня защищалась и не давала просто взять и войти, а хотела, чтобы я что-то для этого смог сделать. Нет, не сделать Что-то другое ей требовалось.
Я ходил кругами пытаясь найти выход. Гномы притихли, перестав фонтанировать идеями, и смотрели на меня, как на какое-то чудо природы. Но я был просто человеком.
И тут до меня дошло. Да, я защитник жизни, но и при этом, я всё же просто человек со своими слабостями, а значит, и опасен, как любой человек. И арка чувствует эту опасность от человека.
Я понял, довольно улыбнулся я. Я смогу войти в арку и приведу сюда Большетопов и Длиновласов.
С этими словами я обернулся в сокола.
Однако, в пещере сокол чувствовал себя не в своей тарелке. Мне с трудом удалось утихомирить птичью панику. И только после этого, я распахнул крылья и влетел арку, оказавшись в спасай пещере.
Глава 17
В том, что гномы принадлежали кланам Длиновласов и Большетопов, никаких сомнений не оставалось. Этих гномов отличали огромные непропорциональные стопы и по русалочьи длинные волосы и бороды до колена.
Я пока решил не обнаруживать себя. Залетел в тень и попробовал обернуться в человека. Тут-то меня и встретила первая неприятность. Оказалось, что в человека я здесь обернуться не могу. И я почувствовал, что сокол явно запаниковал, клёкотом выдавая тревогу. Усилием воли я задавил в себе животный ужас.
Итак, мне предстояло, будучи в обличие птицы, как-то объяснить гномам, обживающим спасай пещеры, что им нужно вернуться обратно в свои чертоги и замириться с соседями, а замирившись, сложить свои листы в единую книгу, которую потом можно будет выменять у драконихи на золото. Задачка непростая, но вполне посильная при правильном подходе. Как говорил Архимед, дайте мне точку опоры, и я переверну землю.
Я решил сыграть на суеверии гномов. Распахнул крылья и с громким клекотом заложил круг над их головами.
Конечно, я ожидал оказаться в центре внимания, но гномы оказались на удивление абсолютно равнодушными к моей персоне. Как будто у них в пещере соколы каждый день кружили. Гномы так были увлечены своей работой над статуями, что меня и вовсе не замечали, лишь пара-тройка гномов оторвалась от камней и, проводив меня равнодушным взглядом, тут же снова углубились в своё дело.
Я приземлился на край арки, и пристально уставился на непутевых гномов жёлтыми соколиными глазами.
Оба клана насчитывали в себе не больше полсотни гномов. И в отличие от гномов по другую сторону арки, эти казались счастливыми донельзя.
Я прислушался к разговору между гномами, везущими мимо меня тележку.
А всё-таки как хорошо, вернуться к работе, вздохнул один из гномов, взгромождая на телегу огромный камень.
И не говори, так эта война осточертела, что просто страх, всплеснул руками другой гном, вытирая пот со лба. Давно пора было уйти.
Гномы, нагрузив тележку, удалились.
Я переключил внимание на другую парочку, опознав в них предводителей кланов Длиновласов и Большетопов. У одного из гномов волосы отросли настолько длинные и прямые, что тянулись за ним шлейфом, длинная его борода была скручена и заколота жемчужным гребнем, а на голове поблескивала корона, инкрустированная жемчугом.
У другого гнома ноги, облаченные в выдающиеся башмаки с загнутыми носами, украшенные изумрудами, были запредельно огромны. На голове у него красовалась корона с изумрудами. Оба гнома уверенно руководили всем рабочим процессом, отдавая приказы, покрикивая и вместе с тем давая дельные советы, а в случае нужды эти самые советы осуществляли собственными руками, показывая на собственном примере, как та или иная хитрость работает.
Я вспорхнул с арки и, подлетев к парочке, сел длинноволосому на широкое плечо.
Гном дернулся, почувствовав тяжесть моего тела, повернул голову и расплылся в восхищенной улыбке.
Смотри, Белегар, экие здесь животинка водится, восхитился гном, осторожно поглаживая мне перья. Не видывал я такого чуда.
Красавец! подтвердил Белегар. Я про таких читал, они обычно за пределами гор водятся, любят небо и простор. Говорят, правда, они гадальщики и всякую хворь разносят опасную. Так что я на твоем месте, Гимли, не гладил бы эту птичку.
А сразу сказать не мог, Белегар! А ну кыш! упрекнул Гимли и замахал на меня руками.