Порталы, которые самые сообразительные брали с собой в рейды, тоже не работали. По-настоящему же встревожило не это. В конце концов, сколько раз они оказывались в аврорской осаде. Им не впервой. Тяжёлое молчание нарушил взволнованный голос Эйвери: «У меня что-то Люмос не выходит».
Тут же принялись вызывать огонёк на конце волшебной палочки, но ничего не выходило. Не работали и другие заклинания веский повод понервничать.
Поддаваться же панике никто не стал. Плотной группой они зашагали по тропинке, устремляющейся вдаль между старыми раскидистыми яблонями. Шли они довольно долго, но переместиться или хотя бы приманить чарами яблоко или сливу с дерева не получалось.
Деревья, кусты, снова деревья. Чьи бы это ни были угодья, сад у него просто бесконечный. И, похоже, он большой любитель домашнего варенья. Этой мыслью, конечно, поделился неунывающий Мальсибер, с аппетитом похрустывая сочным крупным яблоком.
В твою пустую голову не приходило, что тянуть в рот что попало не стоит?
Долохов злился на безалаберность Мальсибера часто. Да что там эту черту в нём он не выносил. Но и прав он в итоге оказывался почти всегда.
Чем тебе яблоки не угодили, Тони? С этими словами он снова надкусывает сочный плод и второй такой же протягивает хмурому русскому. Тот, лишь с секунду повертев яблоко в руке, отбрасывает его в сторону:
Не имею ничего против яблок. Когда они вызревают в положенное им время. Сейчас середина марта, если кто запамятовал.
Крупный, только что откусанный кусок выпадает изо рта Мальсибера. Его примеру следует уже почти полностью обглоданный огрызок.
На Пожирателя Смерти больно смотреть. Он нервно сглатывает, стараясь поймать хоть один обнадёживающий взгляд, но все просто молча наблюдают за его метаниями. Вот что тут сделаешь? Сам вляпался. Собственно, как всегда. Рабастан и Эйвери вроде и хотят поддержать, но видно, что сами напуганы.
Рудольфус бы промолчал, глядишь, и его брат будет впредь внимательней. Но всё же решает сжалиться, хотя бы ради того, чтобы они снова двинулись в путь, а не перемигивались в полумраке:
Если бы эти яблоки были отравлены или прокляты, эффект ты бы уже успел почувствовать. Оно ведь уже третье? Он указал взглядом на огрызок.
А раз ты всё ещё на своих двоих, значит, даже в случае отсроченного воздействия у тебя достаточно времени, чтобы устранить негативные последствия. Если они вообще имеют место.
Последнее произносить, конечно, не стоило. Мальсибер, будто не уловив главного, благодарно и радостно заулыбавшись, поспешил догонять значительно оторвавшегося Долохова, словно именно ему хотел доказать, что надо непременно смотреть на жизнь проще. И вовсе это не он прощался с жизнью парой мгновений ранее.
Антонин нашёлся почти сразу. Ушёл он не очень далеко может, дожидался остальных, может, решал, куда идти дальше. Стоя спиной к отстающим, он нервно потирал щетину и глядел неотрывно куда-то вперёд:
Вот скажите мне, товарищи, если мы удаляемся от источника света, каков шанс, что этот самый свет будет озарять наш путь так же равномерно и с той же яркостью, что и в начале нашего, без преувеличения, долгого пути?
Пока остальные силились понять, к чему был этот глубокомысленный монолог, Рудольфус резко обернулся, да так и замер.
Может, на доме какая-то продвинутая защита стоит? Послышался голос Малфоя за спиной. Весьма взволнованный голос, но воспитание всё же не позволяло демонстрировать слабость, так что выражение лица его оставалось слегка отстранённым.
Я о таком никогда не читал.
Давайте признаем, что даже ты не мог прочесть все книги, Эйвери, и успокоимся. Всему есть логическое объяснение.- Но голос Уилкиса-младшего потонул, как и его доводы в бездонном вязком молчании.
Дом, что они покинули минимум полчаса назад, возвышался в нескольких шагах от них. Будто они и не уходили вовсе. Открытая дверь любезно предлагала войти, передохнуть с дороги. Во всех окнах горел тёплый свет. Желания воспользоваться гостеприимством пустующего дома не было совершенно.
Возможно, стоило попытать счастья с лесом позади дома? Вот только отсутствие каких-либо звуков, даже лёгкого дуновения ветра, заставило от этой идеи отказаться ещё до того, как она сформировалась в предложение. Рудольфус не сомневался, что даже Макнейр, который куда уверенней чувствовал себя в лесу, нежели на светских мероприятиях, в этот раз не согласится на подобную авантюру. Как они всего этого не заметили сразу? Однако делать что-то было необходимо. Это понимал каждый. Этот странный дом или бесконечный парк что они выберут?
Время шло, но никто не шевелился, и Рудольфус уже был готов озвучить такую сомнительную и по неясной причине раздражающую его идею прогуляться дружной компанией по ночной чаще. Это, конечно, был самообман. Причина для него была ясна, как день: без магии он чувствовал себя совершенно беспомощным, а лес это не парк и не сад всякое может случиться. И если к собственной смерти он был готов, то вот брата терять ему не хотелось. Но и защитник из него без магии был так себе.
Волшебники вообще очень сильно полагаются на магию, и в этом есть смысл. Но Рудольфуса всегда это беспокоило. С тех пор, как в первый год обучения в Хогвартсе у него выбили палочку старшекурсники. Он обещал тогда себе, что подобного больше не допустит. Однако никакое фехтование, верховая езда, квиддич не сделают из невысокой тощей немощи великого воина. Такова их порода. А они с братом даже по меркам Лестрейнджей были слишком уж «фарфоровые», как злобно упрекал их отец с раннего детства.