О, Семеро, как же ему хотелось смеяться! Прямо там, в тронном зале, пока двор сходил с ума от этой новости, а король ругался на новоявленных супругов.
Его дорогая жена стояла по правую руку от него, придерживая уже свой налитой живот и довольно ухмылялась. Она уже точно знала, какие истории будет рассказывать их детям.
И это мгновение, полное хаоса, мрачного веселья и удовлетворения, давало Салазару призрачную надежду на то, что всё ещё может наладиться. Решиться без крови.
Теперь такой шанс был. И, смотря на свою жену, он отчаянно за него цеплялся.
--------------------
Примечания:
Пенелопа Пуффендуй была некроманткой, и вы никогда меня не переубедите.
Зрелость
Примечания:Рекомендую вначале прочесть вбоквел про королеву Елену (https://fanfics.me/fic195335), который также немного раскрывает персонажа Алисенты и перекликается с темой справедливости, о которой вспоминает Салазар. А ещё там можно узнать, что было после.
тема части: polnalyubvi & Attaque de panique Дикий Райский Сад
https://youtu.be/zVUXK9qcSZY?si=6ZabRhcFMUVRCEAR
--------------------
Я разлюблю тебя в феврале 30-го,
Когда Луна поменяется с солнцем местами,
Или же в начале часа 25-го,
А может, тогда, когда младенцами станем.
Вдруг с небес как посыплется золото,
И темнота начнёт излучать свет,
А от огня повеет холодом,
И вода наконец обретёт цвет.
Но всё же, когда звёзды покинут вселенную,
Я смогу с тобой распрощаться,
А пока, к счастью или сожалению,
Тебе в моём сердце придётся остаться
Арен П. В.
Тело Алисенты было брошено в канаву. Салазар практически слышал насмешливый голос Годрика: «Собаке собачья смерть». Затем тяжёлый сапог, наверное, встретился с хрупким станом и отбросил её в сторону. Такую маленькую, тонкую, как ивовая ветвь.
Изломанной куклой она лежала в грязи, утопая в сточной воде, в зловонии и смраде, в ожидании, пока зверье растащит её по частям.
«Ты знал, что этим всё кончится», насмешливо шептало сознание. Конечно знал, но, как дурак, верил в лучшее.
У Салазара не было слов, не было сил и не было времени. Он не дал себе задержаться, даже не остановился. Ему нужно было пересечь границы антиаппарационного барьера, потому что он так и не научился ткать в его пределах.
«Ты видишь, но не разумеешь, шипела на него Алисента. Вот. Одна нота отделяется от другой, вот меняется тональность. Всё существует в гармонии, потому что не смешивается. Видишь?».
Салазар не видел. Такое простое для неё, девушки-сквиба, действие и такое невозможное для него, великого мага этой эпохи. Какая нелепица.
«А Вы сами в магию-то верите, господин Слизерин?», спросила однажды Её Высочество. Он тогда и вопроса не понял, думал она опять смеётся. Принцессе это было под стать. А она не шутила. У неё вообще всегда было дерьмовое чувство юмора.
«Не верю», хотелось теперь закричать Салазару, потому что холодное тело Алисенты лежало в канаве, потому что Годрик оставил её там. Его лучший друг. Рыцарь без страха и упрёка.
Салазар крепче сжимал в руках
палочку и бежал к воротам.
«Не Четырнадцать сделали Таргариенов королями, и не Семеро дали мне шанс на лучшую жизнь Салазар. Я верую в милосердие Матери, но предана человеку», Алисента тогда смотрела на него на удивление спокойно и даже расслабленно, а ему ответить было нечего. Она же впервые назвала его по имени. Влюблённый дурак.
Последний рывок. Ворота распахнулись перед ним, замок точно чувствовал его нетерпение.
Салазар потянул к нитям мироздания, как показывали Алисента и принцесса, и мир откликнулся. Неразборчиво, нечётко, но этого было достаточно. Теперь он знал, где всё должно было кончиться.
Он мысленно возвращался к тому дню, когда решил открыться Кандиде. Салазар попытался протянуть оливковую ветвь и стал причиной падения династии. И смерти Алисенты. И горя вдовствующей королевы. И своего. И
Он стиснул зубы, отгоняя видения. Всё это было теперь неважно. Вся его жизнь свелась к одному неверному решению, к доверию, которого Кандида не стоила. Где была его циничность, когда она была так нужна?
Рейнира взошла на престол мирно. Эйгону уже не светило ничего больше, чем король-консорт. Линия наследования отклонилась в сторону потомков принцессы, и, чтобы возвести даже Эймонда на престол, нужно было убить слишком много драконов. В Альбионе не осталось безумцев, которые бы пошли на такое. Игра не стоила свеч.
Кандида не получила ни драконьих знаний, ни своей крови на престоле. Она не могла с этим смириться. Салазар слишком хорошо знал подругу (думал, что знал). Её стремление к знаниям происходило из высоких амбиций и циничных чаяний.
Он не ведал единственного, насколько отчаянной Кандида могла стать в своей ярости. Она считала его предателем, не могла перестать проклинать свою дочь, которая перечеркнула годы работы одним быстрым решением. Салазар хотел дать ей мира в память об их былой дружбе.
Он разбудил чудовище.
Правда заключалась в том, что драконья магия принадлежала драконам. Любой носитель Таргариеновской крови был способен к ней. В большей или в меньшей степени. Просто по праву рождения. Всё, как у магов и маглов. Это было иронично, по мнению самого Салазара. Для того, чтобы обучить своей магии людей, валирийцы давали тем свою чешую. Они добровольно становились проводниками сейда.