Гамильтон перебросил волшебные палочки Айи и Ризу, вытолкнул их обратно на главную улицу.
Твою мать, услышал я его приглушенное ругательство. Его убить не пытались, но все равно он тратил драгоценное время на то, чтобы отражать оглушающие заклятия, а не снимать антитрансгрессионные чары. Ему нужно было немного времени, чтобы сосредоточиться и спокойно закончить с этим. Что же, для этого здесь был я.
Подняв палочку, я ощутил странное облегчение от того что все стало вдруг очень просто, на мгновение мне показалось, словно я почти счастлив.
Взмах, и плиты брусчатки вспучились,
взвились в воздух, шквалом промчались вглубь улицы, сметая все на своем пути. Все пространство, казалось, заполнил звон разлетающихся на куски кадок с цветами, металлический скрежет сминающихся кузовов припаркованных машин и стук камней врезающихся в стены аккуратных домиков.
Одна область осталась нетронутой. Угол моих губ слегка дернулся, ведь теперь было ясно, где скрывался мой невидимый противник. Я бросился вперед, влетев прямо в него, пальцы нащупали край мантии. Сердце быстро билось, ведь, понятно, что, даже если он не ожидал столкнуться со мной, все равно сейчас пытался направить на меня волшебную палочку.
Никаких рассуждений больше не оставалось. Мысли сами собой сложили обезоруживающее заклятие.
Авада Кедавра, громкий шепот, всего каких-то полметра. К счастью, он все еще не мог меня видеть. Я смотрел, как огонь зародился на кончике его палочки, сорвался вперед, почувствовал мертвенный холод, когда заклятие, оставив длинную подпалину, самым краем задело мою мантию. Это уже не важно, главное был слышен звонкий стук, с которым его палочка упала на развороченную мостовую позади него.
Целясь наугад, я произнес контрзаклятие. Воздух передо мной начал дрожать, доказывая, что я не промахнулся. Я силился разглядеть дрожащий, ускользающий силуэт, понять, кто же пытался напасть на Айи и Риза. Но мой противник все еще был опасен, даже если у него больше не было волшебной палочки. От невидимого удара потемнело в глазах и, пока я приходил в себя, он атаковал снова. Похоже, на его пальце был крупный перстень и теперь, проскальзывая по моей щеке, он оставил за собой рваную ссадину. Горячее, болезненное ощущение, смешалось с железным привкусом во рту, со звенящим туманом в голове. Я дернулся назад, сплевывая, стирая рукавом струящуюся по подбородку кровь. Силуэт проступал все более явно.
Размышлять не требовалось, срываясь с волшебной палочки, понеслись вперед оглушающие заклятия.
Откуда-то издалека до моего сознания донесся хлопок: Айи и Риз трансгрессировали.
Я смотрел только на своего противника. Неожиданно я понял, что видел его раньше. Палач из отдела по контролю за популяциями. Макнейр. Теперь он пытался улучить мгновение, чтобы снова подобрать свою волшебную палочку. Я не собирался позволять ему уйти.
Я трансгрессировал, так что его палочка теперь лежала прямо передо мной.
Макнейр приближался, шел прямо на меня, я неторопливо поднял свою волшебную палочку. Угол губ снова дернулся, ведь я чувствовал свою победу.
Неожиданно, в спину ударило какое-то заклятие и, уже падая на мостовую, я понял, что за всем этим совсем забыл о Гамильтоне. Обломки камней тоже снесло этими чарами, и я в странном замедлении видел, как они по дуге проносятся мимо. Я распластался на изломанной мостовой, чувствуя, как голова кружится, наливаясь болью. Очки слетели и, наверное, разбились о какой-нибудь торчащий камень. Мгновение я едва мог понять, что происходит, чувствовал только, что зол из-за этого неожиданного вмешательства, очень зол.
Рядом послышались торопливые шаги. Это Гамильтон, он спешил подойти ближе к тяжело поднимавшемуся Макнейру. Его тоже отбросило заклинанием, но, наверное, ему досталось меньше, чем мне, ведь он стоял дальше. Что хуже, его волшебная палочка оказалась рядом с ним и теперь, сжав ее в кулаке, он с каким-то недоумением смотрел на нее. Еще одна волна заклятия Гамильтона прокатилась по улице, но слишком поздно. Макнейр, как будто сообразив наконец, что к чему, трансгрессировал.
Неожиданно я осознал, что должен немедленно сделать то же самое. В глазах у меня плыло, но, я знал, моя палочка тоже должна была быть где-то рядом. Нужно было только найти ее
Пальцы нашарили полированное дерево, я с трудом поднялся на ноги, пытаясь быстро представить себе какое-нибудь место
Экспеллиармус, послышался твердый голос Гамильтона. Палочка выскользнула у меня из рук. Контрзаклятие ударило меня, заставив чары невидимости развеяться.
Ты еще кто? с недоумением спросил Гамильтон, уставившись на меня.
Это показалось мне так странно, что захотелось рассмеяться. Он, разумеется, не помнил, что встречался со мной.
Я прищурившись посмотрел на Гамильтона. Без очков все было немного мутно, но вполне терпимо. Вопрос был только в том, следует ли мне атаковать. Мысли путались.
«Конечно стоит!» клокотало в голове. «А какой у тебя выбор? У него твоя палочка, но можешь, хотя бы, попробовать. И, кстати, да, если тебя раскроют, то сможешь, по крайней мере, вернуться домой, разве не так?»