«Презики. Это он про презервативы, что ли?»
Уточнять Лиза не стала, ей пока было более-менее
сгниёт или сгорит, это уж как Олег Дмитриевич решит. Даже наоборот те несчастные, высохшие до состояния мумий или вообще скелетов, ни в чём не виноваты. А эти сами напали. Один так вообще детей на съедение чудовищам отдавал. Кто его знает, чем остальные промышляли.
Если бы не ты, ёлка Антоновой кобыле хребет бы перебила. Как ты их заприметила? спросил Егор Павлович.
Не знаю. Что-то блеснуло за деревьями, неожиданно, и вот соврала девушка.
Молодец. Хорошая чуйка. Может, тебе от матери что-то передалось?
Лиза в ответ лишь пожала плечами. Мама не колдовала, и потусторонней Силой не пользовалась. И даже никогда не проверяла себя на способности. Но гадала хорошо, на картах, на воске, на камнях. К ней даже чужаки за этим приезжали. И сны видела, всякие, изредка. Её иногда называли прорицательницей, но мама не уставала повторять, что такое многие люди и в Старую эпоху умели и могли, что ничего сверхъестественного в этом нет, и объясняется умением здраво мыслить, анализировать и складывать два плюс два.
Ей, в принципе, верили. Потому что на фоне магов, ведьм, колдунов и прочих сверхлюдей нового времени она действительно выглядела абсолютно обычной женщиной. Те же настоящие прорицатели, например, костылями в виде кофейного жмыха не пользовались, а впадали в транс, пользуясь накопителями Силы, да и видели варианты развития будущего чётко и ясно. И вообще, их работа выглядела всегда жутковато и эффектно.
Волчий вой вдруг раздался гораздо ближе, чем пять минут назад, но возница даже не вздрогнул, потому что впереди виднелись огни фермы.
Знаешь, Петрович? Беру свои слова назад. С такой чуйкой да с силищей дурной может, и получится у тебя с курьерской службой. Так что пробуй.
Ферма находилась в десяти километрах от обрыва. Пятнадцать гектаров плодородной и отлично окультуренной почвы, зарыбленный пруд, фруктовые деревья, несколько домов, домиков и хибарок, амбары, сараи, прочие постройки, несколько колодцев Огрызок когда-то большого и трудолюбивого то ли села, то ли деревни с полями и огородами. На первый взгляд, мечта, а не место жительства. Поначалу городской совет Гомеля даже обдумывал план по переселению горожан туда, поближе к природе, но потом от этой идеи отказались. Зачем отбирать жизненное пространство у других, если своего хватает? Можно ведь просто сотрудничать на взаимовыгодных условиях. И вот уже семь лет Олег Дмитриевич, хозяин и бог фермы, снабжает город продуктами и другими полезностями, а взамен получает топливо, лекарства, колдовскую помощь и прочие плюшки.
Лиза знала, что отчим сам пришлый. Он как-то упоминал, что появился здесь меньше пятнадцати лет назад, через Изнанку. Интересным было то, что из пятидесяти с лишком взрослых человек, живущих в поселении на данный момент, никто тех времён не застал. Что случилось с предыдущими, настоящими хозяевами, знал только Олег Дмитриевич.
На ферме, в отличие от Гомеля, централизованные электричество, водопровод и отопление отсутствовали. Но генераторы имелись, и в некоторых зданиях при необходимости всё это включалось. Редко, правда: Олег Дмитриевич считал, что бережливость залог благополучия. Хотя в доме, в котором жил он сам, топливо не особо экономилось. Но никто не роптал: к хозяину часто приезжали гости, мутные и не очень, он сам, лично, вёл подробнейшую документацию поселения, иногда засиживаясь допоздна, и его компьютер практически не выключался. Олег Дмитриевич давно мечтал «электрифицировать» вообще всю ферму и вдобавок создать локальную сеть, чтобы это ни значило, но ресурсов пока не хватало.
Антон, не заезжая непосредственно в деревню, свернул налево, к погосту. Егор тоже не стал заворачивать на склад, а поехал в центр, прямо к дому отчима.
На улице было безлюдно, но в зданиях кое-где в окошках горел свет: рановато для сна. А в маленьких окошках псарни, мимо которой они проехали,
его менее внушительным.
Здравствуйте, папа.
Слово «папа» Лиза всегда произносила легко. Оно не несло для неё никакой смысловой нагрузки, так как родного отца она знать не знала.
Хуяпа! рявкнул Олег Дмитриевич, отлепился от подоконника, в два шага оказался рядом и навис над Лизой, как гора. Сядь!
Лиза, за одно мгновение растеряв чувство собственной значимости и достоинства, шмякнулась на кресло возле стола, краем испуганного сознания отметив, что отчим не посадил её на стул рядом со свинопасом, а значит, она пока не считается провинившейся. И всё равно, если бы не невозможность отвести глаза, пока чешется лоб, она бы обязательно спряталась в эту спасительную незаметность. Отчим единственный человек в мире, который действовал на неё таким образом. И девушка не могла сопротивляться превращению в запуганного ребёнка.
Расскажи мне, что, с твоей точки зрения произошло на дороге, и почему эти три недоразвитых не заметили опасности, а ты, девка безмозглая, заметила?
Лиза рассказала, всё как есть. Конечно, она не упомянула «нюх», но зато добавила, что на её крик мужчины отреагировали вовремя и грамотно. Это стоило ей неимоверных усилий.