За ужином она наконец набралась смелости прямо спросить его:
- Что-то... не так?
Только что подали суп. Он сделал глоток супа, прежде чем ответить.
- Я вас не совсем понимаю. Что вы имеете в виду?
- О, просто... - Она опустила взгляд в свою тарелку. - Возможно, не так" - неподходящее выражение для этого. Дело в том, что... вы сегодня кажетесь очень спокойным.
Формулируя свой ответ, он позволил себе бросить на нее короткий жадный взгляд. Похоже, у нее не было вечерних платьев, но она не нуждалась ни в оборках, ни в кружевах, которые украшали платья других женщин в зале. Ее простое шерстяное платье насыщенного лазурного цвета подчеркивало розовый оттенок ее кожи, блеск глаз и солнечную яркость волос. Ее собственные природные черты были украшением, на которые могла бы по праву позариться любая другая женщина в зале.
Она заслуживала внимания художника, подумал он. Она заслуживала быть музой, объектом бесконечных рисунков акварельными красками, такими же нежными, как ее губы и кожа, или в масляных красках, которые передали бы все ее драгоценные оттенки. Ее место было в шелках, в доме, полном цветов. Она была воплощением английской красоты; дом, каким его представлял себе усталый путешественник, но который никогда не был таким на самом
был суровым, легкая тень от растущей бороды подчеркивала полную, суровую линию его губ. Свежий ветерок трепал его волосы. Они казались такими мягкими. Она сжала пальцы в ладони так сильно, что у нее заболели костяшки, но желание протянуть руку и ощутить эту мягкость не исчезло. Это желание причиняло ей боль.
- Мы причалим в течение часа, - сказал он.
- Да.
Только посмотри на меня, - подумала она.
- Губернатор Гибралтара - старый друг семьи. Думаю, сегодня вечером мне придется присутствовать на очень скучном ужине.
Эта мысль на мгновение поразила ее. Обедать с губернатором! Как здорово!
Но затем она почувствовала себя странно подавленной. Потому что ее, конечно, не пригласят. Их миры были совсем разными, и теперь, когда они вернулись на британскую территорию, в его мире не было места для секретарши.
- Конечно.
Она постаралась, чтобы голос звучал бодро.
- Не переживайте, сэр! Гибралтар - это остров. Я очень сомневаюсь, что смогу сбежать оттуда в одиночку.
Нахмурившись, он повернулся к ней.
- Вы не должны думать, что вам это нужно... сбегать, мисс Томас. Если бы вы захотите продолжить путь отдельно, я забронирую для вас место.
Разве она больше не была его пленницей?
Она сильнее впилась ногтями в ладони. Эта новость должна была подбодрить ее. Но кажется, она сходила с ума.
- Конечно. Да, теперь я вспомнила, что в гостиничном номере в Ла-Валлетте вы меня тоже не заперли.
Он нахмурился еще сильнее и резко отвернулся к воде.
- Вы были правы, назвав меня негодяем, - сказал он. - Без сомнения, я буду вспоминать все это и ужасаться своему поведению.
- Но это было ради благой цели, - сказала она. - Вы сделали это только ради того, чтобы найти своего кузена.
- Да, полагаю, что так и есть.
Из порта навстречу их кораблю направилось небольшое судно, отправленное, без сомнения, для того, чтобы проверить состояние здоровья всех находящихся на борту. Гибралтар был известен своей строгостью в отношении подобных вещей.
- Возможно, на этом судне есть новости о нем, - весело сказала она.
Его улыбка выглядела натянутой.
- Вы были очень приятной компанией, мисс Томас. Если ваш оптимизм заразителен, это путешествие пойдет мне на пользу.
Почему это замечание заставило ее сердце сжаться?
Возможно, потому, что он говорил о завершении путешествия.
Как странно! Это путешествие, которое началось с настоящего ужаса, стало казаться ей самым грандиозным приключением в ее жизни. Без сомнения, когда ей исполнится восемьдесят, она все еще будет с изумлением вспоминать странные события осени 1885 года.
Странное покалывание пробежало по ее спине, почти как предчувствие. Она протянула руку, чтобы коснуться его запястья, и ее пальцы остановились на голом участке кожи, видневшемся между манжетой и перчаткой.
Его тело дернулось от этого прикосновения, но выражение его лица не изменилось. Он продолжал смотреть на остров с каменным выражением лица.
- Я уверена, что с вашим кузеном все в порядке.
Его кожа была такой теплой. Это ощущение захватило ее.
- Я чувствую это глубоко внутри себя. И вы должны знать, что, пока мы не доберемся до Англии, я останусь вашим... напарником в поисках. Я не уеду без вас.
Он выпрямился и оттолкнулся от перил - и от ее прикосновения тоже. Когда он повернулся к ней, на его лице была улыбка, но она почему-то выглядела фальшивой.
- И если что-то во мне может оказаться заразительным, то, надеюсь, ради вашего же блага, что это будет мой цинизм, - сказал он. - Вам не следует так быстро прощать меня, мисс Томас.
Он был прав. Но это ничего не меняло. Она глубоко вздохнула.
- И все же я прощаю вас. Я начала думать о вас как о... дорогом друге. Милорд.
Он сделал резкий, отчетливый вдох. И затем, очень резко, он отвернулся от нее, чтобы посмотреть на палубу.
- Мне нужно поговорить с капитаном, - сказал он. - Вы правы: на этом судне могут быть новости о моем кузене.