А разве нет другого способа увеличивать глубину? спросила бабушка Наташа.
Дедушка почему-то пожал плечами.
А твои направляющие, которыми ты прошлым летом спас рукав от заиления? Тот рукав, у которого живёт Микола!
Такие направляющие убирают наносы медленно. В экстренных случаях применяется пока взрывной способ. Сейчас у нас дедушка нахмурился, в институте, где я работал, поправился он, разрабатывают лёгкие снаряды, такие, как гидроплуг, гидрометла, но это пока дело будущего.
17
Холод стоял собачий. Даже в самый разгар дня не потеплело. Все мы облачились в телогрейки, закутались шарфами, и всё равно холодный ветер пробирал до костей.
Меня всё время подмывало узнать, куда же мы всё-таки плывём? Но дедушка отвечал, что готовит нам сюрприз, и вёл корабль по несудоходным рукавам. Он даже порывался плыть всю ночь, чтобы скорее добраться до необыкновенного места. Но бабушка Наташа запротестовала.
Дело в том, что энергия наших электрических фонариков иссякла, а плыть ночью без освещения было небезопасно, тем более что мы вышли на фарватер.
Вечерело. Бабушка Наташа уже давно твердила: «Пора швартоваться, пора швартоваться!» А дедушка делал вид, что не слышит.
Из-за горизонта стадом выползали тучи и сливались над нашими головами в большую чёрную тучу. Где-то далеко проурчал гром, точь-в-точь как вчера. Мне ка нос упала крупная капля дождя.
Перебирайся к коту в каюту! приказала бабушка Наташа, а на капитана надела новый плащ.
Дедушка купил его перед самым нашим отъездом и с гордостью сообщил, что он абсолютно непромокаемый гидрофобный.
Небо стало совсем чёрным, местами даже лиловым. Орлан беспокойно топтался на палубе и тихонько скулил. Бабушка Наташа пожалела собаку и разрешила своему любимцу забраться в каюту под нары.
Надо зайти в какую-нибудь бухту, пока ещё светло, не плыть же по дождю! волновалась бабушка Наташа.
Никакой дождь нашему кораблю не помеха! ответил» весело дедушка.
Я вижу, тебе хочется испытать свой гидрофобный плащ!
Дедушка в ответ громко расхохотался. Он всегда почему-то принимался хохотать, когда бабушка Наташа угадывала его мысли.
Боже мой, ну какой же ты, в сущности, ещё ребёнок! Бабушка Наташа укоризненно покачала головой и забралась к нам в каюту. Когда же, в конце концов, человек становится по-настоящему взрослым? спросила она.
Скоро совсем стало темно, полыхнула молния, потом вторая потом как даст, даст! Мне даже показалось, что наш кораблик от неожиданности чуточку подпрыгнул, а кот от страха заорал и начал бросаться из сторону в сторону. Бабушка Наташа взяла Серку на руки и сказала, чтобы он, дурачок, не боялся, что это просто обыкновенная гроза.
Полил дождь, да какой! Честное слово, сильнее вчерашнего. Гром гремел не переставая. Молнии расщепляли небо. А нашему кораблику хоть бы хны! Он тук-тук-тук-тук-тук упорно движется вперёд.
Как там наш дедушка? забеспокоился я.
Промокнет до нитки и ещё простудится. Вот уж любитель сильных ощущений. Только бы он в такую погоду не налетел на мель.
Не успела это бабушка Наташа сказать, как вдруг наш корабль обо что-то ударился, мотор выключился, и мы сразу встали как вкопанные.
Ну вот вздохнула бабушка Наташа.
В каюту влез дедушка.
Не понимаю, откуда здесь взялась мель?
Это определённо заманиха! предположил я.
Какая такая заманиха?
Такая хитрая коса!
Да-а, придётся мне, видимо, изучать лоцию, печально проговорил дедушка.
Гидрофобный плащ оказался никуда не годным, дедушка промок до нитки, и бабушка Наташа не знала, что делать. Но потом всё-таки сообразила и переодела его во всё сухое.
Хорошая погода, правда, Виталий? попробовал пошутить дедушка.
Я. хотел поддержать дедушку, сказать, что погода замечательная, но бабушка Наташа меня перебила:
Нельзя же быть таким легкомысленным, да ещё при ребёнке.
Ах, Наташа, Наташа! Ребёнку это только на пользу. Вот вырастет, станет к рулю какого-нибудь огромного судна и не повторит ошибок своего дедушки. А главное будет честно изучать теорию.
Всю ночь мы простояли у косы. Нас так болтало, так болтало, просто ужас! Дело в том, что мы засели совсем недалеко от фарватера, и мимо нас всю ночь шли пароходы. Они разводили такую волну, которая, как пушинку, поднимала наш кораблик, бросала на песок, а потом, когда уходила назад, волочила и нас за собой.
Если якорь не удержит, нас сорвёт. И мы не успеем оглянуться, как очутимся под каким-нибудь пароходом, или еще хуже сердилась бабушка Наташа.
Ну что ж, отличная будет смерть, почти мгновенная.
Я никак не мог понять, шутят взрослые или же это всё серьёзно. Я осторожно высказался, что умирать надо или от глубокой старости, или в борьбе за правое дело.
Правильно, Виталий! Смешно умирать ни за что ни про что! Ну так будьте спокойны, нам не грозит никакая опасность. Якорь врезался так глубоко в песок, что его никакая сила не сорвёт.
Всё равно бабушка Наташа каждый раз, как проходил пароход и волны
начинали нас волочить то вперёд, то назад, приподнималась и вглядывалась в иллюминатор в кромешную тьму. Ей хотелось убедиться, стоим мы на месте или же нас уже несёт в неведомые края. Я тоже каждый раз пугался. Было особенно страшно, когда огромный прожектор идущего мимо парохода начинал шарить по чёрной воде и забирался в каюту.