Не мог спокойно мириться с таким варварством случайно оставшийся на оккупированной территории профессор А. И. Мещанинов. Он заявил немецкому командованию решительный протест, сообщил, что если гитлеровцы не в силах снабжать заключенных, то население города соберет продовольствие и сумеет облегчить их горькую участь. Такой же протест заявили и врачи, находившиеся в лагере.
Томительно длинными были дни ожидания ответа гитлеровского командования. Обычно у них был один ответ расстрел. Однако немцы не решились уничтожить профессора Мещанинова и других медицинских работников. Тут были две причины: решительный протест советского правительства, высказанный в печати против массового уничтожения советского народа на оккупированной территории, и, кроме всего, фашисты опасались убить ученого, пользовавшегося большой любовью, чтобы не вызвать всеобщего возмущения. Они разрешили в конце концов посылать из лагеря часть больных и раненых в больницы Харькова, а заключенным врачам организовать внутрилагерный «лазарет».
В 9-ю больницу сразу же была направлена большая группа раненых. Недоставало мест. А. И. Мещанинов организовал дополнительный госпиталь на базе 7-й поликлиники. Не хватало продуктов, простынь, одеял. Тут на помощь пришло население города и окрестных сел. Было собрано все необходимое.
Профессор А. И. Мещанинов организовал свое подсобное хозяйство, которое тоже во многом помогало решать проблему питания больных.
Для спасения попавших в беду воинов были использованы все доступные нам методы лечения. Врачи
и медицинские сестры, несмотря на полуголодное существование, отдавали для больных свою кровь. И если в лагере надежд на спасение почти не было, если там раненые содержались за каменными стенами с многорядными проволочными заграждениями, а усиленная немецкая охрана расстреливала при малейшем подозрении в попытке к бегству, то в 9-й больнице у бойцов появлялась надежда не только вылечиться, но и вырваться из фашистского плена. И эта надежда довольно часто осуществлялась. За годы фашистской оккупации в стенах 9-й больницы излечилось более двух тысяч раненых и больных из лагеря и более двухсот человек спаслись бегством при помощи коллектива больницы.
Осенью 1942 года, например, когда гитлеровцы обнаружили групповой побег выздоравливающих раненых из 9-й больницы, только случайность неожиданно быстрая замена немецкой охраны лагеря австрийцами спасла коллектив больницы от гибели.
Однажды, чтобы замести следы массового уничтожения советских людей в концентрационных лагерях, гитлеровцы пустили слух, будто бы на оккупированной территории высокая смертность объясняется тяжелой «русской болезнью», которую они никак не могут разгадать.
В ответ врачи-патриоты доказали, что так называемая «русская болезнь» есть не что иное как голод, который в условиях физического перенапряжения и зверских истязаний давал огромную смертность. Это вынудило гитлеровцев несколько улучшить питание заключенных. Им стали выдавать небольшое количество хлеба и других продуктов.
Кто же эти самоотверженные люди, которые в страшных условиях фашистского террора помогали раненым советским воинам, всемерно старались облегчить их участь, спасли многих от фашистской неволи или уничтожения?
Это были советские патриоты, медицинские работники профессор А. И. Мещанинов, врачи П. С. Делевский, В. Ф. Никитинская, В. Ф. Центилович, М. А. Мещанинова, В. С. Воротинцев, заведующая лабораторией Е. А. Мещанинова, заведующая аптекой Е. М. Зизина, операционная сестра Т. В. Родионова, медсестры Е. А. Махмут, Н. Я. Семеренко, С. Б. Карпова, Л. В. Бонда, санитарки В. Г. Ревенко, С. П. Кушнарева, рентгентехник В. В. Шкателова и другие.
Советское правительство высоко оценило заслуги патриотов, удостоило их наград.
Следует в заключение отметить, что многие из спасенных советскими врачами воинов впоследствии стойко сражались против фашистских захватчиков, немало их было в рядах регулярной Красной Армии и в партизанских отрядах, а теперь они трудятся на заводах и фабриках, активно участвуют в построении коммунистического общества в нашей стране.
Н. П. ПРОТОПОПОВА ФельдшерПОДВИГ
Рискуя собственной жизнью, они укрывали у себя раненых воинов, делились с ними последним куском хлеба.
Вот они, эти патриоты: Ардемиса Кишишьян (мы ее называли Нюся), адрес: Грековская ул., 12; У. П. Тимошенко Холодногорский въезд, 13; М. П. Летучая Грековская ул., 10; М. П. Лаптева Цигаревский пер., 40; И. Н. Зурнаджан Рыбасовская ул., 30, и другие. Они совершили подлинный подвиг.
Вспоминаю такой эпизод. Мы перенесли последнего тяжело раненного в голову лейтенанта-артиллериста Николая Фоменко на Цигаревский пер., 40, на квартиру М. П. Лаптевой. Только уложили его в кровать, как во дворе появились семеро эсэсовцев, вооруженных автоматами. Они вошли в квартиру, спросили: «Русиш зольдат есть?»
Я поняла смерть. Откровенно говоря, сильно испугалась. Упала на кровать, заслонила собой раненого воина, закричала: «Это мой сын! Бомба разбила наш дом!» (Моя квартира действительно была накануне разрушена). Тут же в комнате была Е. И. Шершавицкая, которая хорошо знала немецкий язык, она оказалась очень находчивой, спокойно объяснила эсэсовцам: «Видите ли, ее квартиру бомбой разбило, сына ранило в голову, а сама она сошла с ума». Фашисты поверили, заглянули в ванну и пошли искать «русский зольдат» по сараям. Николай Фоменко был спасен. А сколько еще таких тревожных дней пришлось пережить М. П. Лаптевой и другим