Но европейцы этого не сознавали или не признавали: «Нет сомнения, что русская мобилизация предшествовала даже австрийской», пишет Ф. Нитти, отступая от истины. И он и европейцы отступали от истины, потому что были предубеждены в отношении России: «Россия вела циничную и бесстыдную систему подкупа на Балканах», Россия претендовала на «Польшу в границах XVIII века почти всю Европейскую Турцию и добрую половину Малой Азии», «стремилась вовлечь в орбиту своего влияния все славянские народы, вплоть до обитателей побережья Адриатики и Эгейского моря», «Россия носилась с мыслью достичь гегемонии в Европе», Россия была «угрозой для народов, живущих по берегам Средиземного моря, и раньше всего для итальянцев»; Россия опасность для Европы; победа России в Первой Всемирной войне «была бы несчастьем для цивилизации». Так думал Ф. Нитти, так думала вся Европа до и после Первой войны, так о былой России думает весь мир и сейчас. Кто рассеет это дипломатическое суеверие.? Кто убедит этих глупых умников (а дипломаты и политики считаются умниками) в том, что: 1) русская «система подкупов» на Балканах была тем, что сейчас приветствуется и называется помощью развивающимся нациям, а вот Австрия действительно подкупила Милана и Александра, сербских королей из династии Обреновичей, чтобы они дали Сербии венскую ориентацию (за что Обреновичи и были свергнуты Карагеоргиевичами); 2) лозунг воссоединения Русской Польши с ее Германской и Австрийской частями был возглашен лишь
во время войны, а до войны никто, от Царя до мужика, не думал о расширении границ в западном направлении; мечта России о Царьграде была не опаснее мечты Италии о Ницце, мечты Испании о Гибралтаре, мечты Франции об Эльзасе и Лотарингии; Малая Азия России не была нужна, но армяне турецкие просили освободить их от ига Порты и присоединить их к Русской Армении принцип самоопределения народов был здесь выявлен, прежде чем Англия сделала его всемирно признанным и всемирно опасным; 3) Россия не могла «стремиться вовлечь в орбиту своего влияния» народы на берегах Адриатического и Эгейского морей Черногория, Сербия и Болгария были в орбите этого влияния с тех пор, как Россия стала вести войны ради освобождения южных славян. Ни для кого это не было ясно, потому что все страшились миролюбивой мощи России и все боялись этого гиганта, который «находился под опекой неумного человека и бессовестной банды людей старого порядка» (Ф. Нитти). Страх этот рос по мере того, как в мозги европейцев проникало сознание, что «Россия в течение полустолетия, предшествовавшего войне (1914 г. Е. М.), была, быть может, той страной Европы, которая достигла наибольшего прогресса». Этот выдуманный страх перед прогрессировавшей Россией так крепко засел в суетливых душах европейцев (а теперь и американцев), что они предпочитают видеть на территории России всемирно-революционный СССР, лишь бы не увидеть восстановившуюся Россию.
У страха глаза малы: умный Ф. Нитти 1922 г. и многочисленные Нитти (как и Франческо, умные) начала XX века не могли разглядеть миролюбивую душу России, а видели лишь ее мощное тело. Потомки же этих Нитти и теперь нашу Россию, нашего гиганта, сваленного с ног, видят такими же маленькими, полными страха глазами и боятся ее возрождения. В феврале 1965 г. немецкий журнал «Коментаре» (Буэнос Айрес) писал: панславизм стремился к отделению от Австро-Венгрии областей с славянским населением и к выходу на линию Триест-Штетин (что вело бы к включению в Великую Россию и таких областей Австро-Венгрии и Германии, которые были населены немцами); в Австро-Венгрии полагали, что эти цели являются официальной политикой России.
Для незрячих не имеет значения образовавшаяся за протекшие десятилетия историческая перспектива.
Демократия
Демократия 1918-20 гг. запятнала себя Версальским договором, говорит Ф. Нитти, а мы добавим: больше всего запятнала себя предательством в отношении поверженной России. Ф. Нитти обличил в своей замечательной книге Демократию, но она не образумилась, не осовестилась и на протяжении десятилетий повторяет, усугубляет преступления 1918-20 годов. «Не было сдержано ни одно из благородных заявлений, сделанных Антантой во время войны», говорит Ф. Нитти. А сдержали ли свои обещания основатели Лиги Наций, а затем Организации Объединенных Наций? Не насмеялся ли над побежденными и победителями Вильсон с его пресловутыми «14-ю пунктами»? Не предали ли Трумэн с Маршаллом Чен-Кай-Шеков Китай в Мао-Тзе-Туновы руки? Не был ли возглавитель демократической Великобритании Ллойд-Джордж фарисеем и лжецом, сказавши «Нет ничего более непростительного, чем несправедливость в момент торжества» и после этого подписавши Версальский договор, варево из несправедливости и произвола? Не должно ли сказать: «Нет ничего более непростительного, чем соглашение в Потсдаме Трумэна и Эттли со Сталиным?» Демократия потсдамская оказалась хуже той, версальской.