Тари, поторопись, брат дернул меня за руку, когда я остановилась.
Я засмотрелась на наряд женщины, которая прошла мимо. На ней было длинное закрытое платье с кучей рюш и оборок, широкая шляпка с цветами, шелковые перчатки. Будто из театра сбежала Проблема в том, что все вокруг были такими, сбежавшими с постановки.
Казалось, я в каком-то историческом фильме, только не понятно про какую эпоху. А может так и было? Кто-то после смерти получает новую жизнь и перерождается позже. А кто-то, как я, оказывается в прошлом.
А кто сейчас правит? спросила Килли.
Король Кристоф Третий, ты что, забыла? нахмурился мальчик.
Не помню таких в истории. Память услужливо подсказала, что и про Саргонду со столицей Нильваром я никогда знать не знала. Я не только не в своем времени. Я еще и не в своем мире.
Мы дошли до небольшой площади. С одной ее стороны стояло высокое строение в готическом стиле, по краям от его крыльца стояли две огромные статуи воинов с мечами. На другой стороне был парк, по которому прогуливались богато одетые господа и дамы.
В парк нас не пустят после того, что было в прошлый раз, сказал Килли. Так что работаем на площади.
А что нужно делать? растерялась я.
Как что? изумился он. Все тоже, что и всегда!
Я смотрела на него с ожиданием. Мальчик вздохнул:
Совсем плохо болезнь обошлась с тобой, Тари, вздохнул братец. Ты танцуешь, я ворую. Вспомнила?
Чего? опешила я. Мы что, воры?
Тише! зашипел Киллиан. Ты нас убить хочешь?! Танцуй, отвлекая господ, а я обчищу их карманы.
Я не буду! возмутилась я.
Ты совсем уже?! Давай, начинаем, иначе нас Рой пришьет, когда вернемся!
Ни за что!
Губа мальчика задрожала, но он сдержал слезы. Севшим голосом
на фоне остальных. Женщины кипятили, полоскали, выжимали и крахмалили чистое. Их руки были в язвах и мозолях одновременно, кожа у некоторых облезала. Мне было страшно смотреть на это. Как же мы хорошо я живу со своими благами цивилизации. Жила
В течение дня белье подвозили и подвозили из гостиниц, постоялых дворов и господских домов. К моему удивлению, самыми чистыми были простыни из публичных домов их стирали каждый день. А вот некоторые знатные господа были куда меньше озадачены чистотой, нежели торговки собственным телом. Порой от их постельного так разило давно немытым телом, что меня начинало выворачивать наизнанку. Благо, мне всегда удавалось все же сдержать себя.
Работа была просто бесконечной и убивающе тяжелой. Домой все расходились, когда солнце садилось. И так каждый день, без выходных. Если в каком-нибудь средневековье воскресенье было днем, когда отдыхали абсолютно все, то тут такого не было. Как и христиан, которые могли бы это привнести.
Вот вырастешь, Эльтария, и будешь со мной работать, Нора приобняла меня за плечо, когда мы возвращались в один из похожих друг на друга дней. Труд тяжелый, зато платят без задержек. Такое место нельзя потерять.
Меня аж тряхнула от таких новостей. Еще не хватало всю жизнь не разгибать спины и умереть к тридцати от непосильного труда.
Мам, сказала напряженно. Мне было все еще непривычно называть ее так, но приходилось. Может ты другую работу найдешь?
Да какую, милая? грустно улыбалась она. Куда же я пойду?
Ты можешь немного поучиться чему-нибудь и пойти, к примеру, в лавку продавцом работать.
Насмешила, Тари. Я же ни считать толком не умею, ни писать. Кто возьмет меня?
Ты можешь научиться
Да кто станет учить меня, глупую бабу?
При должном желании можно всему научиться, так я думала. Но для этого нужно было желание, без него не выйдет. И мотивация.
Ты это прекрати, Элька, сказала мама, видя мою задумчивость. Не пытайся выше головы прыгнуть. Наше дело простое господам прислуживать. А все остальное дурные мечты, которые только погубят тебя.
Тари хочет стать госпожой, хихикнул Килли. Я видел, как она наряды на господах рассматривает!
Мне просто интересно, пожала я плечами. Ничего такого.
Будь осторожна, Эльтария, насторожилась Нора.
Мы дошли до своего проулка. Грязь, нищета, запах гнили и отчаяния. А там, наверху, в тесной и душной квартирке, нас ждет новая сцена из «счастливой» жизни.
Мы поднимались всегда тихо, потому что не знали, в каком настроении Рой. Если у него был удачный день, и он смог хорошо подзаработать на разделке мяса, то мы могли спокойно приготовить еду, поужинать и лечь. А если нет Скандал, придирки к каждой мелочи, а может и драка. Пару раз мы оставались без ужина, когда он в гневе переворачивал котелок.
Я пыталась поначалу спорить с ним, пытаться дать отпор. Но что может худая девчонка, которая ест пустую похлебку с черствым хлебом раз в день, против взрослого мужика? Я не раз получала от Роя, и со временем приучилась молчать и не вмешиваться.
Но даже когда я тихо хлебала отвратительную постную жижу из тарелки не поднимая от стола глаз, отчим все равно мог ни с того ни с сего взбеситься. Сначала я не понимала, в чем дело, а потом осознала я, то есть Эльтария, сильно изменилась, и его это настораживало и раздражало. Мои догадки подтвердились, когда я услышала их с Норой разговор.