Говорят, глаза, как угли, горели шептал за дверью один гвардеец другому. Его голос подрагивал.
молния из рук сжег вторил ему второй, проглатывая ком страха. Их ауры колыхались, как огоньки на ветру сплошной, густой, осязаемый страх.
Я переключил взор на коридоры дворца и почуял нервные импульсы магических патрулей арканистов. Их стандартные, скучные ауры (6075 Эф) теперь колыхались, как испуганные птицы в клетке. Их шаги были осторожными, а дыхание учащенным.
Я сместил фокус к дальним покоям дворца и услышал приглушенный, мучительный стон. Это была Ольга Я ощущал ее боль, ненавистную слабость и страх за дочь, она усиленно цеплялась за жизнь.
Где-то ниже чуть ниже доносился ритмичный, тяжелый и разбитый шаг Рыльского. То был шаг загнанного зверя, несущего неподъемный груз ответственности за Ольгу, страх за Анну и ужас передо мной
Вокруг царили смятение, страх и вакуум власти. Это был идеальный момент. Больше медлить было нельзя. Мне предстояло вбить клин, пока эта трещина не затянулась.
Я поднялся с постели, превозмогая остаточную дрожь в ногах. Холодный душ смыл остатки сна и слабости. Вместо привычной парчи «Николая» я, к удивлению, нашел в гардеробе строгий, идеально скроенный черный мундир принца Империи. Он явно принадлежал временам покойного императора Юрия.
Мундир сел безупречно, подчеркивая мои плечи и скрывая худобу. Золотые эполеты брызгали каплями необходимого блеска. Волосы я убрал назад. Мое лицо казалось бледной маской. Только глаза Янтарь в них горел ровным, иномирным светом. Власть. Сейчас она должна была исходить от меня с непреодолимой силой.
Я открыл дверь. Два гвардейца вздрогнули, как от удара током. Их лица побелели.
Немедленно сопроводите меня в Императорский кабинет, сказал я. Лед и сталь сквозили в моем голосе. И никаких «пожалуйста». Это был непререкаемый приказ.
С слушаюсь, Ваше Величество! глотая воздух, выпалил старший.
И они пошли за мной, как выдрессированные псы.
Спустя несколько минут я оказался в кабинете. Пыль веков и тень великого воина гуляли вдоль стен. Большой дубовый стол, карты Империи, шкафы с книгами все здесь казалось заброшенным. Я сел в кресло. Оно приняло меня, как свое. Перьевая ручка в моей руке стала тяжелее меча.
Вызвать ко мне главного секретаря Императорской канцелярии. И немедленно разыскать и доставить сюда Главу Тайного Отдела, Князя Юрия Викторовича Рябоволова. Скажите Император требует.
Гвардеец выскочил, как ошпаренный. Я схватил лист бумаги и начал ваять указы. Первый, понятное дело, был о трауре. Мне нужно было охладить буйные головы оказанным сочувствием и щедрыми компенсациям. Золото и земли для
назначаются щедрые компенсации из императорской казны: золото и земельные наделы. Церемония бракосочетания с Княжной Анной Меньшиковой откладывается на неопределенный срок в связи с трауром.
Регентский Совет распущен. Должность Регента Империи упразднена.
Вся полнота государственной власти отныне и впредь принадлежит Императору Всероссийскому Николаю III.
Князю Юрию Викторовичу Рябоволову, Главе Тайного Отдела, поручается возглавить официальную комиссию по расследованию причин и обстоятельств катастрофы в Царском Лесу. Тайному Отделу предоставляются чрезвычайные полномочия для выполнения данной задачи и обеспечения государственной безопасности.'
Зал ахнул. Единым, приглушенным стоном. Рябоволов, стоявший чуть позади и слева от меня, позволил себе едва заметную, одобрительную усмешку. Рыльский вздрогнул всем телом, как от удара кнутом, едва сдержав рывок вперед. Его каменная маска треснула, показав мгновение чистой агонии. Анна замерла, будто превратилась в соляной столп. Только ее глаза расширились, в них мелькнул не просто страх, а ужас перед открывшейся бездной. Юсупов склонил голову в глубоком, почтительном поклоне, намеренно скрывая свое лицо.
Я поднял руку. Ту самую, с Кольцом Соломона. Будто опираясь на незримую силу, текущую из него, на мощь Мак и преобразованную Скверну Химеры. Мой янтарный взгляд скользнул по лицам, задержавшись на Юсупове на долю секунды дольше. Потом взгляд устремился вперед, сквозь стены дворца, туда, где копошились тени движения ЛИР, Верейских, западных шпионов и восточных агентов. Туда, где назревали новые бури.
Исполнить, прозвучал мой голос, тихий, но перекрывший гул зала, как удар колокола. Немедленно!
Тишина, опустившаяся на зал, стала гробовой. Звенящей. Насыщенной до краев ужасом, недоумением, крушением старых миров и леденящим душу осознанием: Золотая клетка «Николая-дурачка» разлетелась вдребезги. Император не просто вернулся. Он взял власть в свои руки. И править он будет железом, магией и холодным расчетом Царя Соломона. Новая эра началась. Со звоном разбитых цепей и скрежетом затачиваемых ножей.
Казалось, эта звенящая тишина длилась вечность. Потом, как по сигналу, зал взорвался шепотом, перекатывающимся в гул растерянности, страха и сдерживаемых эмоций. Чиновники и дворяне начали расходиться, кланяясь, шаркая ногами, бросая на меня испуганные или расчетливые взгляды. Анну увели две фрейлины она шла, не глядя по сторонам, будто в трансе. Рыльский бросил на меня взгляд, полный немого вопроса и боли. Юсупов растворился в толпе, как тень.