А на самом дне сердца, глубоко-глубоко упрятанное, там, где никто не найдет и не увидит, расцветало тщеславие, щедро удобренное всеобщим поклонением и покорностью.
Просто немного переволновалась, ответила она, поднимаясь.
Металлические пальцы обхватили ее тонкую талию, крепко схваченную жестким черно-серебряным корсетом, и Вейдер, чуть отстранив от себя свою черную королеву, на миг задержал ее на расстоянии от себя, любуясь.
Ты сегодня прекрасна, как никогда, произнес он тихо, но в голосе его послышалось какое-то сильное, острое чувство, сделавшее его слова торжественными и звенящими. Ты была рождена для того, чтобы стать Императрицей.
Падмэ, Падмэ
Она была ослепительно, небесно красива, ее чувственные губы и глубокие бархатные глаза тревожили умы и сердца многих, но никогда, даже будучи королевой, даже выступая в Сенате, она не была так величественна, так недосягаемо высока, так изысканно строга, так по-королевски неподвижна и терпелива, холодна и недоступна, как Ева, строгая королевская белая лилия в темноте, глядящая на подданных гордыми светлыми глазами из императорской ложи. Даже ее спокойное ледяное молчание было наполнено пламенем, разгорающимся во взгляде, стоило ей чуть опустить голову и упрямо глянуть на того, кто вздумал перечить императорской семье. Вейдер припомнил, как захлебнулся голос выступающего, осмелившегося оспорить свое отстранение от занимаемой им ранее должности, когда Ева лишь наклонила голову и молча посмотрела на него, и расхохотался.
А что, если пустить слух, ну так, всего лишь разговоры, что ужасного Дарта Акса убила именно Императрица?
Вейдер ощутил прилив озорства, какого-то мальчишеского чувства, представляя, в каком ужасе от Евы будут его подданные, и в его смехе проскользнула царапающая слух металлическая нотка.
Что вас так рассмешило? произнесла Ева, строго поджав губы.
Ужас, с нескрываемым удовольствием произнес он, тот ужас, что вы поселили в сердцах людей, моя дорогая. Мощь вашего влияния на сенаторов была поистине великолепна, и я даже в какой-то мере испытал ревность, когда все они смотрели на вас и боялись!
Вейдер склонился над Евой и прижался губами к ее высокому гладкому лбу. Она, вздохнув, прижалась к мужчине, разглаживая тонкими пальцами темные дюрасталевые пластины на его груди.
Куда мы теперь? спросила она.
Полагаю, к Энии. Текущие дела здесь закончат Лорд Фрес и Леди София.
Произнесенное Дартом Вейдером имя потревожило Еву, в ее хрустальных глазах вспыхнул огонек тревоги, она резко отстранилась от мужа.
Да они же перессорились сегодня на Совете! быстро произнесла она, и ее голос был холоден и неприятен. Притом, думаю, ссора была нешуточной, Лорд Фрес выглядел так, словно вышел из хорошей схватки, и отнюдь не победителем. Их можно оставить вдвоем? Они не поубивают друг друга?
Да, я тоже ощутил это, Вейдер кивнул головой, и на дне его прищуренных глаз сверкнула темная искра. Он нанес сильный удар, надо отметить, вложив в него немало сил он не назвал причину их ссоры?
Ева насмешливо
фыркнула.
Разве ты не знаешь Лорда Фреса, раздраженно ответила она. Солгал, как всегда. Ответил какую-то чушь про то, что вздумал сказать комплимент Софии, а той это не понравилось. Не думаю, что из-за какого-то комплимента она стала бы драться, применяя Силу!
Ее слова внезапно развеселили Вейдера, и он расхохотался во всю глотку, совершенно не сдерживаясь, вызвав у Евы недоумение и оторопь.
Это была очень плохая идея, ответил Дарт Вейдер на ее удивленный, вопрошающий взгляд, отсмеявшись. Все его комплименты сводятся обычно к циничным щипкам за задницу, и они точно не понравятся Софии, которая всеми силами старается позабыть, что она женщина.
Его голос чуть дрогнул, и Ева вспыхнула от ревности.
Не очень-то она старается, гневно выпалила молодая женщина, чувствуя, как ее щеки заливаются краской. Мне кажется, или сегодня от нее пахло дорогими набуанскими духами?!
Вейдер вновь ухмыльнулся. Ревность Евы, разгоравшаяся при малейшем приближении Леди Софии к Вейдеру, нравилась ему. Потом, ночью, когда он приходил в спальню и ложился в постель, Ева жестоко и беспощадно мстила ему за пережитые ею уколы ревности и это добавляло остроты их любовным играм.
Не волнуйся, вкрадчиво произнес Вейдер, прикасаясь тыльной стороной ладони к ее щеке. В его глазах разгорелся огонек страсти, и ситх даже знал, как она реализуется сегодня. Ничто так не заводило его, как ярость Евы и упрямство, которые ему приходилось укрощать, и сейчас, глядя, как она ревнует и злится, он вновь ощутил желание.
Я не понимаю твоего спокойствия, раздраженно фыркнула Ева, игнорируя его ласку. То, что Вейдер не поддержал ее выпад в сторону Дарт Софии, серьезно разозлило женщину. Отвернувшись от ситха, она обхватила плечи ладонями, будто ее знобило, нарочно отойдя от него подальше, чтобы он не касался ее. Их распри ставят под угрозу все, буквально все! Что подумают сенаторы, видя, что между Двумя нет согласия? И что подумают недруги! Как можно управлять Триумвиратом, если они ведут себя так?! Они же того и гляди вцепятся друг другу в глотку, если уже начали делать это прямо на совете!