Гармония Нектере Пасус! раз за разом повторял Драко, всё больше впадая в отчаяние.
Он не мог. У него не получалось. Он боялся не за себя; он не стремился выслужиться перед Тёмным Лордом; его вступление в ряды Пожирателей Смерти было ловушкой, западнёй, затягивающей воронкой, куда всё больше засасывало и самого Драко, и всё то, что он так любил и ценил. Он боялся за мать и за отца, за покой их дома, но ничего уже не мог поделать. Оставалось лишь выполнить задание любой ценой.
Кричер, не единожды наблюдавший за безрезультатными попытками Драко, сжалился над молодым Малфоем. И хозяйка Цисси, и хозяйка Белла были так добры к нему в прошлом году, когда он сумел ненадолго улизнуть от Сириуса, воспользовавшись его грозным окриком: «Вон!»
Мальчик совсем исхудал; синие тени залегли под глазами. Ну, раз уж ему так нужно починить этот шкаф, что ж
Гармония Нектере Пасус уже без всякой надежды прошептал Драко, памятуя о бездыханном тельце пташки, погибшей от бросков в тёмных проходах неработающего толком шкафа.
Кричер щёлкнул пальцами, стоя позади Малфоя; впрочем, щелчка этого Драко не расслышал, во все глаза глядя на яблоко со свежим, ещё не успевшим стать коричневым, следом зубов.
Пожалел ли Кричер или нет о своей помощи, однако после смерти Альбуса Дамблдора он закрыл проход вновь, чтобы никто больше не смог принести насильственную смерть в стены Хогвартса.
Именно поэтому Драко Малфой не смог воспользоваться проходом шкафа, когда Адский огонь, выпущенный Крэббом, вышел из-под контроля. Драко сразу же метнулся к шкафу, решив, что вернётся за Гойлом и Крэббом сразу, как только убедится, что проход работает. Но не вышло. Только время было упущено. И, наверное, суждено ему было погибнуть в этой чёртовом пламени, если бы не Поттер с Уизли.
Как только они всей кучей вывалились в коридор, дверь Выручай-комнаты запечаталась. Крэбб сгорел заживо, но Адский огонь, обладающий собственным разумом, не собирался довольствоваться таким малым количеством подношения.
Языки пламени, превратившиеся в демонов и монстров, жадно слизывали всё, что попадалось на пути; поглощали с воем вековые скопления хлама, прокладывая себе дорогу к выходу. Огонь не желал ограничиваться Выручай-комнатой; он хотел простора. Он не был ни на чьей стороне в этой войне волшебников, но собирался хорошенько поживиться, раз его потревожили.
И не было бы ни победителей, ни проигравших.
Вот именно в этот самый момент Кричер и оказался в лавке Горбина, чтобы уже через пару секунд выйти по другую сторону прохода.
Гул стоял такой, что даже недослышивающий Кричер едва не оглох. Было невыносимо жарко. Кричеру хватило одного быстрого взгляда, чтобы оценить обстановку, понять, что происходит и чем всё это может закончиться.
Нет, не для него. Он был уже слишком старым, чтобы бороться за свою жизнь.
Но на кону стояла жизнь Хогвартса. Жизнь дома, где к нему относились с теплом.
Жизнь хозяина Гарри, который не был виноват, что его втянули в грязные игры ещё младенцем.
Жизнь бестолкового Уизли, который был верным другом, а ещё сыном той
женщины, которая так стремилась сделать дом на Гриммо уютнее.
Жизнь грязнокровки Грейнджер, которая по своему недомыслию пыталась освободить домовых эльфов, нанося им тем самым глубокую обиду. Но и Кричер вынужден был это признать девчонка она была неплохая. Да и сердце у неё было на месте.
Жизнь хозяина Регулуса, которого уже не было в живых. Его честь, его имя, его память.
Кричер сосредоточился, одновременно призывая сородичей и накладывая защитные чары на ближайшее пространство.
Импервиус! зазвучал его квакающий голос, когда вокруг него стали появляться перепуганные домовики в белоснежных тогах с эмблемой Хогвартса.
Хогвартс в опасности! крикнул Кричер. Мы должны его отстоять.
Слабые существа, давно привыкшие к мирной жизни на кухне, тряслись до кончиков ушей, но постепенно то тут, то там стали слышаться воинственные возгласы: «За Хогвартс!»
Глациус! завопила пожилая эльфийка, замораживая огненную змею, разинувшую свою огромную пасть.
Апарте Аскандере! и горящие обломки кровати с балдахином, грозившие снести маленьких домовиков, взмыли вверх.
Агуаменти! Аква Эрукто! тут же послышались десятки писклявых голосов, и, подчиняясь приказу, вверх взметнулись мощные струи воды.
Прямо из-за шкафа на отчаянных защитников обрушилась огненная волна. Массивная люстра, не выдержав, полетела вниз.
Диминуендо! щелчком пальцев повелел Кричер, но избежать огненных ошмётков, хоть и уменьшенных заклинанием, ему не удалось. Собратья тут же повалили его на пол, затушили загоревшуюся набедренную повязку.
Партис Темпорус! группа домовых эльфов под предводительством главного Хогвартского повара прорвалась через проход в Адском огне, разрезав его на две половины.
Действия стали слаженнее и увереннее. Чары заморозки огня останавливали огненные лавины. В какой-то момент одна из домовух упала, надышавшись дыма.
Анапнео! тут же подскочил к ней маленький домовёнок Тинки, работающий в Хогвартсе второй год.
Домовуха а это была Винки закашлялась, поднялась с пола. Забота о Тинки и наставничество над ним незаметно вернули Винки к жизни. Она всё ещё горевала по мистеру Барти Краучу, но совсем перестала напиваться сливочным пивом и с удовольствием готовила для школьников вкуснейшие пирожные, которые так любил мастер Барти.