Да их тут
Вот ведь штука интересная: почему-то эти девки нас маленьких, низкорослых любят?
Не тот рост они ищут, Андрей Григорьевич.
Нет, Кузьма. Тут дело сердечное, любовное. Вот у меня к тебе будет конфиденциальное, как этот офицер говорил, поручение. Поедешь в Пятигорск, в дом генерала Рузского, найдешь там Лену и привезешь сюда. Придумай, будто ее родные здесь.
Конфиденциально? с улыбкой переспросил Мельников.
Только так
Спали с Леной у открытого окна, завешенного от комаров госпитальной марлей.
Не боишься, девка, обрюхатиться? беспокоился Андрей.
Чего ж бояться отец-то вот он.
Я казак. Нынче с тобой зорюем, а завтра И сам не знаю. Поведу казаков
на Кубань, на Ставрополь, на Екатеринодар Глядишь, там и останусь в поле
На Ставрополь пойдешь? Я отсюда хочу туда уехать. Мама там.
Красные там. Из Новороссийска матросы. Фасонят в белой форме. Хозяйничают. Живо тебя там на абордаж зацепят.
Так уж и зацепили. У меня там дядя и еще родственники.
Вот и сиди там с дядей, не вылазь на улицу. Жди, когда я свои сотни приведу.
Приводи, буду ждать.
Ты что делаешь, бесстыдница?
Похулиганничать захотела. Девичий стыд до порога.
И не боишься?
И ты не бойся меня научили, как надо в игры играть
Нас, Яша, не торопят, объяснил Слащову. Терцы задерживаются. Да и Деникин раньше конца месяца не тронется. А мы с тобой за это время создадим лагерь для нашего войска, соберем людей, разведку сделаем.
Выбор места для лагеря серьезное дело, нахмурился Слащов. Он должен находиться в стратегическом центре
Я уже знаю, где будет находиться лагерь, и люди там ждут нас, перебил Шкуро и хоть глядел в окно, но краем глаза заметил, что Слащов недоволен как же академию кончал, и сделав вид, что не видит недовольства, продолжил: А за нами на закате лошадей подадут.
Ой, Андрюшенька, опять уезжаешь. А я тут
А ты, Тасенька, борщ подавай.
Ой, а у меня борщ-то с молодой свеклой, с лучком
Если с молодой, то по стакану, предложил Слащов.
Если начальник штаба распорядился так тому и быть, согласился Андрей. А место для лагеря я выбрал, потому что все места здесь знаю.
Ох, сидели бы вы тихо там, с безнадежным вздохом пожелала Татьяна. Ждали бы, пока все наладится.
Ждать? неожиданно вспыхнул Шкуро. Пока все похватают, все поделят, а нам шиш? Нет уж! На Кубани мы командовать будем, подавив раздражение, сказал спокойно: Лошади будут ждать у колодца на повороте по дороге к ресторану, как его там называют «Замок коварства и любви». А тебе, Таня, тоже поручение: здесь, в гостинице, живет этот газетчик Стахеев, шляется где не надо, в разговоры лезет, и когда с Яшей двинемся, ты зашла к нему и заговорила бы его. О войне поспрашивай, о Москве он любит болтать.
Все прошло, как было задумано. Переодевшись в красноармейское, они со Слащовым незаметно покинули гостиницу, пробрались по кустам к повороту, где стояла тройка. Кучер доложил, что все в порядке, подводы с вещами уже на месте, однако по дороге встречаются патрули.
Так мы ж в кабак едем, весело напомнил Шкуро. В «Замок коварства и любви». И захмелели с утра. Споем, Яша, кубанскую.
А я кубанских не знаю.
Ну я буду орать, а ты подвывай проговорил полковник весело и запел:
Тех ждали в ауле, где проживал на правах и здешнего горского князя и советской власти князь Лоов старый знакомый. Встретили гостей по-дружески, и, главное, не богато накрытый стол, а новенькие черкески, шашки, револьверы, папахи из волчьей шкуры. Андрей Григорьевич переоделся, подошел к зеркалу и сказал: «Наконец-то я снова чувствую себя русским офицером».
Выезд был назначен на раннее утро на той же повозке, кони ждали в лесу. Едва солнце взошло, прохлады как и не бывало. Слева впереди горные хребты грели каменные бока, снега сахарно сверкали, сам Эльбрус можно разглядеть, однако долгожданных лошадей что-то не было видно. Слащов, серьезный с утра, озабоченно напоминал об их трудных задачах:
Чтобы людей поднять на восстание, нужны понятные и принимаемые ими лозунги. Мало сказать, что мы против большевиков. Сейчас почти все против красных,
а за кого? За что?
Объясним, Яков Александрович.
Но ведь нам с вами надо, как командиру с начальником штаба, все это заранее оговорить.
Обговорим, Яков Александрович. Где же лошади, так их этих коноводов. На фронте, бывало, генерал Келлер их по-особому учил чтобы подале уводили. Тогда казаки в пешем строю крепко дрались до лошадей не добежишь.