Во времена царя Петра I на территории современного Чукотского автономного округа проживало не более 10 тысяч чукчей. Еще около тысячи «настоящих людей» кочевали в районе Колымы. Их русские называли «речными», в отличие от «каменных чюхч» с собственно Чукотки. Колымские «речные» чукчи вели постоянные войны не только с русскими первопроходцами и окрестными племенами юкагиров, но и со своими ближайшими родичами «каменными» чукчами с Чукотского полуострова.
За полвека, с 1653 по 1710 год, «речные» чукчи восемь раз воевали с русскими и осаждали Нижнеколымский острог. Но в итоге перманентных войн со всеми, включая своих же чукотских родичей, немногочисленные колымские «речные чюхчи» были почти полностью уничтожены. Их остатки бежали по тундре аж на две тысячи километров к западу, в низовья Енисея, где в середине XVIII века были окончательно истреблены тунгусами-эвенками.
Русские казаки-первопроходцы, прошедшие от Урала «встречь солнцу» тысячи вёрст, были людьми многоопытными и немало повидавшими. Но при первых контактах с чукчами их крайне удивили два момента.
Во-первых, широко практиковавшийся чукчами обычай «нэвтумгыт», русские перевели этот термин как «товарищество по жене» когда до десятка и более супружеских пар жили групповым браком, обмениваясь партнёрами «по дружбе». Об этих любопытных брачно-любовных традициях будет подробнее рассказано в одной из следующих глав.
Во-вторых, принуждая аборигенов Сибири к уплате «ясака», казаки обеспечивали их подчинение и лояльность тем, что брали от каждых племён «аманатов»-заложников, живших в казачьих острогах. В случае отказа от выплаты дани или нападений «аманаты» отвечали своими жизнями. Так вот, в отношениях с чукчами эта проверенная на многих иных племенах система подчинения дала сбой легко рискуя своей жизнью в боях, на охоте или в плаваниях по ледяным водам северных морей, чукчи столь же легко относились к жизням своих родственников, попавших в «аманаты» к казакам. Институт заложничества в отношениях с чукчами не работал.
В добавок, чукчи жили абсолютно первобытно-общинным строем, их вожди «эремы» или «тойоны» были всего лишь авторитетными родичами, а не полновластными князьями. Поэтому русские просто не могли найти у чукчей ту «вертикаль власти» которую можно было бы разгромить,
того времени, а две сотни человек это уже большая армия, имеющая стратегическое значение! Только чукчи, самые воинственные и боеспособные из народов Крайнего Севера, могли собрать в поход гигантское по тамошним меркам войско свыше тысячи бойцов. Впрочем, такая массовая «мобилизация» случалась всего считанные разы за весь XVIII век.
Как воевали «настоящие люди»
Зимой на Чукотке, Камчатке или Колыме из-за сильных холодов, ветров и полярной ночи (с декабря по январь) не только военные походы, но и любые передвижения были сильно затруднены. В это время года русские не предпринимали никаких активных действий, начиная их только с февраля-марта и заканчивая к октябрю-ноябрю. И только чукчи иногда вели боевые действия в разгар зимы, а в случае особо дальних набегов могли выступить в поход в начале холодного сезона с тем, чтобы подойти к стойбищам противника в конце зимы или самом начале весны. Но чаще период активных военных действий приходился на теплое время года, с апреля по сентябрь.
Пока имелся твердый снежный покров, чукчи передвигались на нартах, запряженных двумя-тремя оленями. Также использовались собачьи упряжки, а для ходьбы по снегу применяли снегоступы и лыжи. В теплое время года чукчи ходили в походы пешком. При этом оленей в качестве вьючных животных они не использовали. Местный олень не обладал необходимой выносливостью и силой для переноски тяжелых грузов, поэтому всё оружие, запасы и снаряжение чукотские воины несли на себе.
Русские тут вскоре получили преимущество, так как иногда могли в походах использовать оленей другой породы, полученных от тунгусов (эвенков). Эвенкийская порода заметно крупнее и тяжелее, потому более вынослива, и в отличие от чукотских могла использоваться для вьючной перевозки грузов.
Когда северные реки и моря были свободны от льда, то есть с июня по сентябрь, походы чукотских ватаг совершались на байдарах и каяках. Каяки были одноместными гребными лодками, а большие байдары вмещали обычно 2040 человек. По рекам ходили на веслах, а в море при попутном ветре чукчи ставили мачту с парусом.
«Настоящие люди» в XVIII веке уже хорошо знали огнестрельное оружие. Сибирские казаки тщательно собирали все сведения о таком опасном противнике, как чукчи, поэтому известна даже точная дата, когда к «настоящим людям» попали первые ружья 6 декабря 1688 года у берегов Анадырского залива в шторм разбились два казачьих «коча», деревянных одномачтовых корабля. Три десятка спасшихся казаков были перебиты чукчами, захватившими богатые трофеи.
Уже летом следующего 1689 года из захваченных ружей чукчи обстреляли отряд Ивана Котельника, который передвигался по Чукотке как раз в поисках казаков с разбившихся кораблей. Но в целом огнестрельное оружие чукчам не понравилось, они привыкли к стремительным схваткам, и оно, требовавшее сложной перезарядки, для них было медленным. К тому же на Чукотке невозможно было ни сделать, ни купить свинцовые пули и тем более порох.