Драгоценную «меховую» казну тогда считали очень скрупулёзно, тут же записывая и отправляя начальству в Якутск донесения о её качестве и количестве. Поэтому мы точно знаем сколько у Афанасия Петрова осенью 1714 года было разных шкурок, но не знаем сколько у него оставалось людей после штурма «Большого Посада»
Уничтожив корякский город войско Афанасия Петрова отошло на 20 верст к реке Алюторка (ныне Вывенка), где из плетёного ивняка русские построили небольшой «острожек», назвав его Новоархангельском. На более мощную крепость в безлесной тундре просто не хватило дерева.
В самом конце осени, оставив в «Новом Архангельске» несколько десятков казаков, отряд Афанасия Петрова вместе с «камчатской ясачной казной» по снежному покрову двинулся в обратный путь, к Анадырскому острогу. 2 декабря 1714 года караван попал в сильнейшую пургу и разделился на несколько частей. Этим воспользовались юкагиры, вместе с русскими участвовавшие в уничтожении «Большого Посада». Их бойцы под вой вьюги решили захватить драгоценные меха. Они атаковали и убили два десятка казаков, включая самого победителя «Большого Посада» Афанасия Петрова. Собранные в 1714 году камчатские меха царю Петру I так и не достались
А весной 1715 года кочевые коряки, ранее испугавшиеся большого русского войска и не поддержавшие защитников «Большого Посада», атаковали немногочисленных русских, оставшихся зимовать в «Новоархангельском острожке». Казаки отбили несколько штурмов, и в начале июня оставшиеся в живых 35 человек, воспользовавшись разливом реки Вывенки, покинули «острожек» на байдарках. Примечательно, что в процессе этой осады коряки и русские между боями активно торговали, а перед уходом казаки продали противнику свои запасы табака за 700 соболей, из тех, что не довёз Афанасий Петров корякам они достались от разграбивших «камчатскую казну» юкагиров, по дешевке менявших свою добычу на оленей.
Битва за свободную дорогу на Камчатку закончилась вничью. Вопреки приказу царя Петра I «камчацкой путь очистить» не удалось. Но и коряки понесли огромные потери, лишившись «Большого Посада», своего крупнейшего поселения. Можно было бы ожидать нового витка противостояния, но именно с 1715 года корякско-русские войны пошли на спад.
Уже в следующем году русские сумели наладить морской путь «в Камчатку» из Охотска, острога на берегу одноимённого моря, и казакам больше не требовалось с боями пробиваться через корякские земли за мехами Камчатского полуострова. Но самое главное, у кочевых и оседлых коряков появился новый, слишком опасный враг именно после 1715 года особенно активизировались нескончаемые набеги воинственных чукчей, их отряды стали выходить к берегам Камчатки и Охотского моря. В отличие от русских, пришедшие с севера «майнетанг» («воюющие чужаки» так коряки прозвали чукчей) не ограничивались лишь сбором меховой дани, согласно
время было нереальным. Поэтому единственным способом обеспечить действительно массовую добычу пушнины и моржового клыка была не охота силами малочисленных казаков, а совсем иное принуждение аборигенных племён платить дань русскому царю именно этими вещами.
Естественно народы Крайнего Севера с разной степенью ожесточённости сопротивлялись такому нововведению пришельцев. Но к кочевникам, рыбакам и охотникам, жившим в каменном веке и не знавшим даже железа, приходили стрельцы и казаки со стальными саблями и ружьями. Итоги боевых столкновений почти всегда были не в пользу аборигенов, и местные племена предпочитали договариваться с русскими о размерах «государева ясака», пушной дани.
Тем более что в обмен на подати «служилые люди» русского царя не только заводили привлекательную торговлю, но и гарантировали защиту от набегов соседних племён. Междоусобные войны были бичом северной жизни, и в ряде случаев уплата дани русским становилась предпочтительнее независимому существованию под ударами столь же первобытных соседей.
Именно так «под руку» московского царя перешли многие роды коряков и юкагиров, страдавших от постоянных грабительских набегов чукотских племён. Фактически меховую дань в русскую казну эти люди, жившие между Колымой и Камчаткой, обменивали на безопасность от боевитых чукчей. Ведь три века назад чукчи, действительно, отличались необыкновенной воинственностью на фоне иных северных племён.
«Настоящие люди» из каменного века
В момент встречи с русскими людьми чукчи жили еще полностью первобытным образом в каменном веке, как жило большинство человечества минимум 5 тысяч лет назад. Русские первопроходцы различали «оленных» чукчей и «сидячих» первые кочевали с многочисленными стадами оленей, вторые жили на океанском берегу, занимаясь морским промыслом, рыбной ловлей и охотой на диких оленей. Был еще третий, самый малочисленный вид так называемые «пешие чюхчи», чьи совсем первобытные кланы ещё даже не приручили оленей или ездовых собак, и жили исключительно пешей охотой.
Кстати, само название чукчи происходит от чукотской фразы «богатые оленями» так кочевые «настоящие люди» представлялись русским казакам в XVIIвеке, в те немногие случае, когда обоюдные контакты заканчивались миром, а не войной.