Расслабься, дорогой, произнес искусственный голос почти игриво. Что бы она ни сделала, я воскресну на следующий день.
Ты да, прорычал он, аппаратура нет.
Медленно, готовясь в любой момент отвернуться и закрыть глаза, чтобы ее вновь не ослепила
Красота, Яга повернулась к Горынычу и увидела на его разом осунувшемся лице что-то вроде нерешительности. Аккуратно и легко, словно всегда там была, тонкая нежная рука в перчатке сжимала его плечо, его Прекрасная жена все еще стояла за его спиной. Яга позволила себе усмехнуться: у Горыныча по-прежнему три головы, просто две из них принадлежат его жене. Интересно, жалеет ли он время от времени о том, что не выбрал Хозяйку? Впрочем, хрен редьки не слаще та старая ящерица вряд ли будет лучше двух новых.
Лиса звонит, как ни в чем не бывало произнес искусственный голос Василисы, давно пора.
Я нашла, прорывалось сквозь треск и помехи. Ты слышишь, Вася? Карачай! Они засыпали его, но вода здесь жай помехи ненадолго прервали ее, а затем послышался панический, полный боли крик и связь оборвалась.
Пытаясь разобрать хоть что-то, Яга пропустила момент, когда Змей, взревев, рванул вперед, она видела только спину, быстро покрывающуюся шипами, но не могла понять, что заставило его так бурно отреагировать. Если у кого-то и были проблемы в этот момент, так это у Лисы далеко на Урале
Не смей, ревел он, быстро увеличиваясь в размерах, так что Яге пришлось отступить ко входу, у нас уговор!
Значит ему конец, меланхолично произнес искусственный голос и экраны погасли.
Между огромной покрытой чешуей лапой Змея, метнувшейся к ложу его жены и его же хвостом на миг мелькнула тонкая рука в облегающем костюме, остервенело вырывающая трубки из собственного тела. В стороны брызнула кровь и прочие жидкости, о назначении которых Яга предпочла бы не знать. Повернув голову в сторону, она обнаружила, что отступает к выходу одна Прекрасной Василисы нигде не было.
Змей не позволит своей жене выйти отсюда, риск потерять доходы, которые она приносит, слишком велик. Даже если в итоге она найдет Мертвую Воду, нет никаких гарантий, что она пожелает с ним поделиться, ведь этот поиск единственная причина, по которой Василиса заперла себя здесь. И сейчас, когда вода найдена, ей незачем оставаться пленницей Дракона. Страшный рев прорезал воздух и отразился от стен, экраны падали на пол и разбивались один за другим, снесенные одним неловким движением хвоста, лампы мигали и гасли. Яга бросилась вон из помещения случайная смерть в семейной ссоре была бы глупейшей из тысяч ее смертей. Даже если Василисе не удастся выбраться и Горыныч приберет себе в качестве Трофея еще и Ягу, то длительность ее жизни все равно зависит от непрерывности жизни Лисы, а у той очень высокие шансы сдохнуть сейчас. Как и всегда, впрочем.
Первая же массивная железная дверь в похожем на бесконечную кишку коридоре отказалась открываться перед Ягой, она повиновалась только своим хозяевам, а те в данный момент были заняты друг другом. Грохот и рев не прекращался, коридор заполнился сизым едким дымом горящего пластика, заискрили провода.
Яга перестала дышать и могла бы провести так довольно много времени, но все это бессмысленно, если она сгорит здесь, под сотней метров земли, а затем возродится снова. Быть может, через пару тысяч лет ей и удастся процарапать дыру в разложившемся металле, но к тому времени Мертвую Воду найдет кто-то другой. Она прекрасно понимала, что если бы не оставила череп снаружи, Горыныч вообще не пустил бы ее внутрь, но теперь жалела об этом решении.
Звуки боя стихли, Яга замерла и обернулась к двери, из которой только что выбежала. Некоторое время стояла тишина, нарушаемая лишь треском электричества, а затем раздалось чуть слышное шорканье. Яге оно было хорошо знакомо, она издавала примерно те же звуки, когда подволакивала живую ногу, тащась вперед исключительно на непоколебимой силе костяной.
Василиса показалась в коридоре в дымке ядовитых пластиковых испарений, таща за собой по полу безвольную тряпку паранджи. Пока она лежала в своем гробу, Яга не обращала внимания на то, какая же она тощая, теперь же это было видно невооруженным взглядом даже сквозь туман. Странно видеть, что существо настолько немощное вообще может передвигаться, и все же, прошаркав еще несколько метров, Василиса приблизилась. Ее плотно прилегающий костюм, весь в пятнах крови и дырах открывал рваные раны, за расколотым шлемом шевелилась тьма.
Она кивнула на дверь и та тут же открылась, впуская свежий воздух и свет, который упал на расколотый шлем. За половиной обвалившегося стекла блеснуло глазное яблоко без век, закрепленное белесыми швами, обнаженные мышцы челюсти и белоснежные зубы, не скрываемые губами.
Костюм не казался второй кожей Василисы, он и был ею на самом деле. Кожей, которой у нее не было. Вернее, кожа-то у нее была Прекрасная кожа. Яга опустила взгляд на безвольную тряпку паранджи в левой руке чародейки и поняла, что она
вовсе не пуста.
Как говаривали у нас в старые времена, свистящим шепотом произнесла Василиса, обнаженные зубы блеснули во тьме, не убивай меня, я тебе еще пригожусь.