в теле, тяжестью оседая в ногах. Воспользовавшись передышкой, Ильсор стащил ботинки и помассировал ступни. Ходить предстояло ещё много, возможно, они не справятся и за сутки.
Он не поднимал головы, пока был занят собой, всё казалось, что штурман внимательно следит за каждым его движением и что-то оценивает. А если они никогда не найдут выхода в безопасном месте и никогда не смогут вернуться назад?.. Ильсор запретил себе думать об этом.
Пойдёмте, сказал он, поднимаясь первым. Натянулась связывающая их верёвка, и пришлось немного подождать.
В половине девятого счёт стал «Один "д", четыре "а"». Четыре «а» оказался таким длинным коридором, что Ильсор испугался, как бы они не вывалились прямо в ту пропасть, о которой он слышал от лётчиков, возвращавшихся из разведки, и которую потом сам наносил на карту.
Коридор окончился разветвлением натрое, а левый ход пещерой, как это иногда случалось на их пути.
Стеклянная, что ли? пробормотал Кау-Рук, почти падая у ближайшего камня. В свете фонаря пещера сверкала чистыми прозрачными искрами.
Хрусталь, наверное предположил Ильсор, усаживаясь рядом и преодолевая искушение прижаться к своему спутнику в поисках живого тепла. Ноги гудели; судя по ощущениям, сбитая кожа на ступнях висела лохмотьями. Он скорчился у холодного каменного бока в надежде, что боль скоро утихнет, и достал блокнот.
Малахитовая пещера от нас слева и позади, бормотал Ильсор, клюя носом от усталости. Тогда Мокрая должна быть ещё дальше, левее и выше
Это у вас что, названия? Кау-Рук возился, отцепляя от рюкзака скатанную рулоном шкуру и одеяло. Звучат так, будто с прописной буквы.
Подходит для названий, согласился Ильсор. А та с ручьём посередине пусть будет Проточная.
Вот народ даже технари мыслят поэтически, прокомментировал штурман то ли с завистью, то ли с горечью. Есть будете?
Ильсор отказался и улёгся, подложив под голову свою сумку.
На камни? изумился Кау-Рук, чуть не выронив тюбик с пищевым концентратом. Ложитесь на шкуру, мы не наверху, в конце концов, даже спрашивать не стоит.
Смутившись до глубины души, Ильсор перебрался на густой белый мех, хорошо знакомый ему по прогулкам в подсознание, и свернулся калачиком с краю. Он забыл, что здесь можно расслабиться и вести себя не так, как привык. Впрочем, как вести себя иначе, он не знал, постоянный страх разоблачения пронизывал всё его существо, контролируя каждый жест, и не отпускал даже сейчас.
Вскоре Кау-Рук лёг рядом с Ильсором и накрыл их обоих одеялом. Стало теплее. Щёлкнул выключатель фонаря, и Хрустальная пещера погрузилась в кромешную тьму.
Уснуть не получалось, Ильсору казалось, что у него болит каждая косточка, и он с тоской подумал об оставшемся наверху лазарете. Там можно было почувствовать себя в безопасности, от этого ощущения даже боль отступила бы. Но чувство безопасности не значит, что безопасность есть на самом деле. Любая защита, которая не устроена им самим для самого себя, несовершенна и может исчезнуть в любой момент. Не стоило ему так быстро привыкать к хорошему
Наконец усталость пересилила боль, и он уснул. Пробуждение в первые секунды напугало его так, что сердце заколотилось где-то в горле.
Тихо, едва слышно прошептал Кау-Рук ему на ухо, одновременно зажимая ему рот. Здесь кто-то есть.
Ильсор мотнул головой, показывая, что понял, и медленно потянулся за фонариком. За его спиной раздался тихий щелчок так щёлкал предохранитель лучевого пистолета. Потом он услышал ещё один звук и едва не оцепенел от страха.
Кто-то большой ходил неподалёку, пыхтя и издавая короткое невнятное ворчание. По камням скребли когти. Счастье ещё, что этот некто, судя по звукам, был один. Ильсор приподнялся на локте, откинув край шкуры. Пыхтение приблизилось.
Не шевелитесь, едва слышно велел Кау-Рук. Свет по команде.
Пыхтение стало ещё ближе. Какой-то огромный зверь с интересом втягивал носом воздух. И он видел в темноте, а они его не видели. Лица Ильсора коснулось дыхание незваного гостя, и только чудо удержало его от того, чтобы щёлкнуть выключателем раньше времени.
Свет! рявкнул Кау-Рук, рывком поднимаясь в позу, из которой удобно стрелять.
Луч света выхватил из темноты страшную косматую морду с оскаленными зубами. Ильсор успел подумать, что глупо так умирать, и ещё заметил, что нос у зверя испачкан землёй.
11
сидел спокойно, только то и дело косил глазом в список.
Вот, не терпящим возражения тоном сказал наконец Баан-Ну и показал им лист. Исполнение проконтролирую.
Что это, мой генерал? Ар-Лой даже привстал, нависнув над списком.
Это посменная охрана лагеря. Это работа с вертолётами. Это дежурство по кухне.
Взгляд лейтенанта скользнул вниз списка и вернулся в начало, он искал себя.
Я? переспросил он. Дежурство по кухне? Грязная работа?
Выполнять! прорычал Баан-Ну. По-вашему, экипаж должен питаться концентратами, когда нам требуются все наши силы, чтобы противостоять опасности? Вы не один, я ещё четверых назначил.
Ар-Лой брезгливо подцепил список и уронил его обратно на стол.
Я не умею готовить, мой генерал, сказал он.
Возьмёте поваренную книгу, парировал Баан-Ну. Вы что, неспособны выполнить простейшие инструкции? И это гордость рамерийской армии?