Ты чего? почти плача, заскулил тот. Ребро мне сломал!
Не сломал. У тебя там приличная броня из жира. И на будущее тебе совет выучи всех начальников и их замов в лицо, чтобы такого конфуза не повторилось, ведь второй раз можно и не так легко отделаться.
Из дежурки выскочил перепуганный начальник караула. Обдав меня перегаром, вытянулся по струнке, отрапортовал:
Начкара Корейко. За прошедшие часы дежурства инцидентов, нарушения границы, незаконного
Корейко, это кто у тебя такой? перебил я того, кивнув на лежащего.
Это новенький, Константин Андреевич.
А чего он у тебя на посту спит? Да и ты вроде как выпивал?
Не выпивал! Видит бог, не выпивал! А того немедленно на губу отправлю!
Ладно, разбирайтесь тут сами, махнул я. Встревать в разбор полетов не было никакого желания. Добраться бы до кровати и уснуть. Даже жрать перехотелось.
Костя! окликнул знакомый голос.
Я поднял голову вверх, увидел в окне Петровича, начальника базы. Тот высунул из форточки свою лысину, которая в вечерних сумерках походила на бильярдный черный шар. Не хватало только восьмерки с боку.
Здравия желаю, Федор Петрович! поприветствовал его я.
Шеф кивнул, бросил:
Костя, зайди на минуточку, поговорить надо.
Я натянуто улыбнулся, тяжело вздохнул и направился к шефу. Чуяло сердце, опять будет долгий пустой разговор. Петрович любил потрепаться.
В комнату начальника базы было темно и накурено. Посреди стоял массивный дубовый стол, на котором восседал Петрович. Пафос он любил. Вот и сейчас над креслом я увидел новую табличку, выведенную краской прямо на стене.
БАЗА «СВОБОДА»
красовалась надпись.
Нравиться? увидев мой любопытный взгляд, спросил Петрович.
Ничего так, эффектно, уклончиво ответил я.
Говорить, что выглядит это, мягко говоря, нелепо, не хотел. К чему расстраивать старика?
Вы что-то хотели? мягко подвел я его ближе к делу.
Да, кивнул Петрович и закурил новую сигарету от окурка. Потом надолго зашелся в лающем кашле.
Я терпеливо ждал, погружаясь в сонное состояние.
Ты куда пропал? наконец прокряхтел старик, отойдя от приступа. Я искал тебя повсюду, а мне Гена сказал, что ты за периметр ушел.
Верно, ответил я. На разведку ходил.
Говорить про желание отведать шашлыка из кабанчика лучше не стоило, Петрович такие вольности не любил.
А чего разведывал?
Инфа поступила, что на Пятой улице призраки обитают.
Да, тоже слышал, кивнул старик. И как, подтвердилось?
Никак нет. Призраки отсутствуют. Только какое-то похожее на собак зверье. Мелочь.
Не захватил экземплярчик для наших ученых? прищурился Петрович.
Не удалось.
Жаль, старик отложил сигарету в пепельницу, привстал с кресла. Костя, ты присядь. Тема серьезная для разговора у меня к тебе.
Я сел. Ожидая не доброе, стал внимательно слушать.
В общем, дело такое, Петрович подошел к окну, долго задумчиво смотрел куда-то в даль, прежде чем продолжить. Перестановки надо кое какие произвести.
Согласен, кивнул я. Начкара надо менять. Совсем своих оболтусов распоясал. Спят на посту, в лицо людей не знаю. Да и сам начкара
Да я не про это, Петрович повернулся ко мне. Каким-то не своим голосом прошептал: Меня надо менять.
Чего это? не понял я. Как
это? Федор Петрович, вы чего
Надо менять, твердо ответил тот. Я тут недавно к врачу нашему ходил, к Лешке Смирнову, ты его знаешь. Он осмотрел меня, выявил в общем болячку одну нехорошую.
Болячки излечить можно, Петрович. Ты скажи только какие лекарства добыть, мы мигом за периметр смотаемся, найдем все, что нужно.
Да тут уже никакие лекарства не помогут, задумчиво ответил старик. Уже последняя стадия. Никакие примочки не помогут. Не долго, мне Костик, осталось. Не долго, Петрович взял сигарету, усмехнулся: Да я и не переживаю по этому поводу даже! Смерти я не боюсь. Свое пожил, нормально пожил, перед богом совесть чиста.
Перед каким богом, Петрович?! Ты же в бога не веришь! Атеист.
Да вот шут его знает, Костя. Последнее время думал о многом. Честное слово, всю жизнь переосмыслил. Есть там бог, или нет? и сипло рассмеялся. Через недельку-другую узнаю!
Так скоро? вытянулся в лице я. И, опомнившись, поспешно начал извиняться: Я, это, Петрович, не в том смысле, я просто
Да ты не тарахти. Да, две недели максимум мне осталось. Легкие болезнь все сожрала. Вот так вот, Костик, бывает. Ну я не про это сейчас. Со мной все понятно. Тут у меня душа про другое болит.
Про что?
На кого базу нашу «Свободу» оставить? Ей сильная рука нужна. Понимаешь, о чем я?
Я лишь кивнул, все слова застряли в глотке.
Петрович остервенело вдавил окурок в пепельницу, достал из пачки новую сигарету.
Я поэтому поводу очень долго думал, два дня уснуть не мог! И только одна у меня кандидатура достойная на эту должность.
Какая? с настороженностью спросил я, уже начиная догадываться к чему приведет этот разговор.
Известно какая, улыбнулся Петрович, прикуривая сигарету. Ты.
Да ты присядь, Костя, Петрович мягко усадил меня обратно. Не кипятись. Выслушай. Я понимаю, что новость для тебя неожиданная, может даже несколько шокирующая.