Откуда ты знаешь мое имя? прищурил мальчишка свои светло-голубые глаза. Будь у него шерсть, то поднялась бы дыбом, как у кота. На счастье, мои ассоциации не могли стать реальными.
Паспорт.
Блядь, да ты копался в моих вещах!
Я спас твою задницу, дружочек, напомнил я и опустил руки. К слову, он тоже вроде как мгновенно успокоился и (мне не показалось) стыдливо прикрылся пледом, натягивая его чуть ли не до подбородка. Он вспоминал
произошедшее.
Билл смолк и видимо только сейчас осознал немаловажный факт того, что его нога практически не шевелилась. Он отбросил с нее край пледа и долго рассматривал, будто бы она могла излечиться от одного этого ритуального бдения. Нихрена подобного. Замотанная влажными от сочащихся жидкостей бинтами, она была кривой и изуродованной. Калека отхватил себе приличный шмат человечины, прежде чем получил от меня пулю между глазенок. Билл позеленел, застонал и упал на подушки. Будет блевать, подумал я и тут же поставил ему веселый голубой тазик.
Но он не блевал. Нечем было. Помучился в рвотных позывах, повисел над крашеным пластиком и закрыл лицо руками.
Будет ныть, подумал я. И он действительно захлюпал носом, отвернувшись.
Я опустил руку на его теплое костлявое плечо. Мне не нужно строить из себя дохрена понимающего взрослого дядю и без того ясно, что почувствовал восемнадцатилетний сопляк, увидев свою искалеченную, пока еще абсолютно нерабочую ногу.
Ну-ну, брат, не стоит, сказал я, сидя рядом. Док свое дело знает, и если сказал, что ты будешь скакать козликом, значит, и вправду заскачешь. До свадьбы заживет. А теперь дай-ка свою руку. Если не будем тебя лечить, то никакие обручальные кольца не помогут.
Билл послушно протянул руку и даже не поморщился, когда игла прошила кожу и впилась в вену, а поршень вдавил в кровь миллилитр прозрачной жидкости. Я принес ему воды, не стакан, как это положено, а целую полторашку холодную и запотевшую. Он, надо сказать, принял столь щедрый дар с благодарностью и махом высадил половину.
Меня зовут Рудольф Альтман, но зови меня Руди, протянул я ему руку и получил ответное рукопожатие. Ты находишься в Семнадцатом Районе, в моем убежище, и здесь тебе бояться абсолютно нечего. От любой гадости тебя защитят стены, прекрасная система безопасности, куча камер, датчиков и я.
Мальчишка наконец по-человечески устроился напротив меня в немного неестественной позе из-за поврежденной ноги. Он больше не напоминал мне дыбящего шерсть ободранного кота. Разве что потерянного щегла, усыпанного синяками, царапинами и тощего, как узник Бухенвальда. Ему приходилось слушать меня внимательно, тщательно переваривать слова, и неудивительно он не привык к моей речи. Дело в том, что я немец и всегда говорил на родном языке. Английский стал для меня чем-то чужеродным, но необходимым. Для каждого, кто со мной говорил, определенным испытанием становился разбор моих фраз, произнесенных с сильным акцентом. Но Билли, кажется, схватывал даже быстрее и легче других.
Так ты Ловец? спросил он.
В точку, парень.
Оказалось, он очень многое слышал о нас и даже когда-то мечтал присоединиться к нашим шизо-рядам, чтобы работать на человечество, науку и кучку таких же долбанутых ученых, как мой папенька. Неудивительно, многие до сих пор хотят примкнуть к нам, но фишка в том, что не всякий выдерживает испытания на прочность, а мы не очень быстро дохнем, чтобы дать свободное место зеленому новобранцу. Я вот, например, прошел в Ловцы только из-за своей природной интуиции, позволяющей избегать засад Калек, Разумных и иже с ними. Ну и никуда не денешься от факта того, что я родной сынок Пауля Альтмана. А связи работали даже в этом аду.
Мы поговорили с ним еще немного. Я объяснил, что случилось с его ногой, и как он оказался сначала у Богомола, а потом у меня. Рассказал, что ему придется полежать у меня хотя бы четыре дня, потому что вертолет в любом случае не прилетит раньше, чтобы забрать его в нормальный, человеческий мир. Да и лекарства дока, его руки и врачебные мозги помогут лучше, нежели мозги и руки тех, кто звал себя врачами жилых районов. Билл не сильно сопротивлялся. Кажется, я вызывал у него доверие. Еще бы. Легендарный Ловец Олень и его спаситель в одном лице.
На самом деле я хотел разыскать свою семью, признался он. Шел от округа Двадцатого.
Это я понял. Мой хороший друг сегодня-завтра покопается в базе и поищет твою семью, ручаюсь. Но, выдохнул я и посмотрел на мальчишку с тревожными, напуганными моим «но» глазами, помни, дружочек, что после того, как в Двадцатый проникла зараза, очень мало кто выжил. Очень. Процентов пятнадцать. Так что мне искренне хотелось бы, чтобы тебя действительно кто-то ждал.
Пойми, Билл, живые родственники в этом аду роскошь, непозволительная для большинства всех тех, кто еще носит в черепной коробке неразложившиеся мозги.
========== Глава 4 ==========
Правило 99: Есть плохие новости не тяни кота за яйца.
ЗПБ-1 (Золотое Правило Богомола 1) Никаких импровизаций. Четкое следование инструкции и своевременность.
Не могу сказать, что мы с Биллом махом разговорились и за