Эм Ника. Даже не знаю. Вокруг столько советчиков (Аурум вспоминает старый анекдот: «Почему нельзя заниматься любовью на Красной площади? Советчиков много», прим. ред.).
Заливаюсь смехом.
Нет, я не об этом. Я про «ШКУРОтрансформацию». Беру Пухлю на руки. Покажем, чему научились, малышка? Только оставь мне одежду в этот раз.
Чувствую, как Пухля начинает потрясываться. Сначала тихонько, потом гораздо активнее. Студенты замирают в недоумении. На корабле начинаются перепады электричества.
Пухля касается моего солнечного сплетения. Как и в прошлый раз, меня пронизывает электрический разряд.
Внутри что-то вспыхивает я чувствую вибрации во всем теле. Меня словно озаряет изнутри: тонкие волны проходят по коже, пробегают по позвоночнику, растекаются по всем нервным окончаниям. Студенты, расширив глаза, наблюдают, как исчезает плоть астрофурии. Волна проносится по телу, меняется центр тяжести, вес, зрение, осязание. Я чувствую, как становлюсь более хрупкой.
Снова вижу свои тощие руки, острые колени. Кожа совсем бледная.
Вольф в редкой для него растерянности кидается ко мне и подхватывает под спину.
Ушастая? Что происходит? Его глаза мечутся по мне, будто он ищет, за что ухватиться: за взгляд, за пульс. Где больно?
Я оглядываю себя в отражающих поверхностях купола. Мое земное тело снова со мной! В одежде, хвала небесам! Спасибо, Пухля.
Дайте мне минуту, я сейчас все объясню. Высвобождаюсь из лап Вольфа и обвожу взглядом студентов. Я знаю, как можно спасти астрофурий и как при этом избежать сражения.
На корабле повисает тишина. Вольф, Радий, Ртуть, Аурум все замерли, ожидая продолжения. Даже Пухля, сидящая у меня на плече, будто затаила дыхание. Ее хвост превратился в вопросительный знак.
За счет того, что Пухля подключилась к двигателям «Хаос-Вектора», мы обогнали ход истории. Мы успеваем проникнуть в лагерь до начала штурма! Я встаю, чтобы все меня видели. Мы распространим энергию остеосаркомы по живой цепи и выполним такую же трансформацию, как вы видели сейчас, только массово.
Замкнутый контур? шепчет Радий.
Да. Я киваю. Мы уже знаем, что Пухля умеет усиливать электромагнитные колебания и передавать их через физический контакт создадим последовательную цепь. Передача будет идти от одного к другому, как сигнал по нервной системе. Когда энергия замкнется, эффект трансформации распространится сразу на всех, кто имеет форму астрофурии. На время они станут людьми.
Я делаю паузу, ощущая, как в зале нарастает внимание. Затем продолжаю:
К тому моменту, когда в лагерь войдут военные, уже не будет видно ни хвостов, ни ушей. Армия встретит лишь человеческих особей и не откроет огонь по своим.
А что скажет Патронум? хмурится Кобальт.
Тут самое интересное! Наша основная задача дезинформировать военных! Скажем, что мы заложники, что астрофурии совершили побег и пробрались на борт Патронума! Убедим армию, что враг на пути к покоям Патогена! У главнокомандующих не будет много времени разбираться, особенно под давлением. Они захотят выслужиться и отправятся с огнем на корабль Патронума.
И тогда медленно тянет Радий, Патронум сам окажется в эпицентре штурма.
Все верно, киваю. Мы чуть-чуть обманем систему.
Молчание. Даже сканеры, кажется, притихли. Ртуть смотрит на меня с непроницаемым лицом, а затем произносит:
Будущее еще не сформировалось. Оно ветвится в миллиардах направлений, и в этой точке я не могу заглянуть дальше. Она смотрит на меня пристально. Все зависит от первых шагов, которые мы сейчас сделаем.
Тантал выходит вперед и уже вертит в руках проекцию звездного неба.
Мне нужны десятки часов, чтобы проверить успех операции. Она щелкает по голограмме и закусывает губу. Но, она поднимает взгляд, звезды действительно благоволят. Я вижу потенциал у стратегии!
Потенциал слишком расплывчатое слово, сухо отзывается Вольфрам.
Побеждает не тот, кто силен, а тот, кто умеет предвидеть исход битвы до ее начала, задумчиво говорит Аурум.
Вольф поворачивает к нему голову. Тот стоит спокойно, не давит, просто размышляет вслух.
Ты же помнишь, чему нас учил Церий: станьте тем изменением, которое хотите видеть в мире. Ника предлагает решение, в котором нет места кровопролитию.
Да, мы выиграем немного времени, но этого недостаточно, чтобы эвакуировать целую популяцию. Патронум раскроет людям обман, и лагеря сгорят до основания.
Я не договорила, капитан. Делаю шаг вперед, вглядываюсь в шоколадные глаза Вольфа и беру его за лапы. Пухля переходит по моим рукам, как по мосту, и оказывается у командира на плече. Выдели мне личный шаттл.
Он напрягается, но не отводит взгляда.
Мы с Пухлей проникнем на транспортник Патронума. К тому времени, как армия людей достигнет периметра, на борту Патронума уже не останется ни одного генерала с человеческим лицом. У каждого члена экипажа отрастут клыки гиены. Мы превратим их в стайку падальщиков, грызущих изнутри то, что когда-то называлось цивилизацией.
Вольф молчит. В его взгляде тысячи возражений.
Исключено! Это сумасшествие, Ушастая! наконец выдыхает Вольф. С силой он отталкивает меня. У них сотня сарком!
Ты своими глазами видел предсказание Ртути. В последнем пророчестве световой щит, который выставила Пухля, был способен подавить энергию ее многочисленных сородичей. Злодеяния вернутся Патронуму, как бумеранг. Устроим им «Теорию большого срыва»!