Благодать разлилась по лицам сотрапезников как в результате доведенного до логического конца рассуждения, так и в результате наполнения обильной пищей желудков. Кот Занни, принимавший участие лишь в пиршестве, тоже преисполнился довольства и басисто мурлыкал.
Если только Тициан не хотел оградить от правосудия или мести того или ту, кто совершил преступление. Это тоже могло быть причиной его молчания, добавил под конец дядя.
Как только стол освободили от громоздких блюд, на нем появилась тарелка со сладостями.
Лакомства, запрещенные к потреблению в Венеции, провозгласил дядя. Будем же есть их до тех пор, пока за ушами не затрещит.
Друзья озадаченно смотрели на него.
Запрещенные? в один голос протянули они.
Дабы ограничить роскошь в нашем добром городе, в котором богатство в чести, законодатели уже не знают, что придумать. После запретов на ношение роскошной одежды и драгоценностей последовал запрет на пищу. Под него подпали все сколь-нибудь дорогие и изысканные блюда. Сперва законодатели подняли шум по поводу речной рыбы и дикой птицы, такой как тетерев, фазан и павлин. Но где угодно, только не у меня! Затем, извольте видеть, напали на сладости: всякие там пироги, пирожные больших размеров. Да ведь у меня вместительное пузо, и я просто вынужден нарушать закон! И вас, таких щуплых, я призываю последовать моему примеру. Чревоугодие всегда считалось грехом, теперь же это преступление. Значит, быть мне осужденным и проклятым!
И дабы поставить точку на своей драматической судьбе, дядя вгрызся в посыпанную сахаром хрустящую меренгу. Виргилий водрузил на стол кипу рисунков кадорца.
Какой титанический или, лучше сказать, тицианический труд! воскликнул Чезаре, расхохотавшись, от чего крошки полетели на рисунки. Пьер смел их тыльной стороной ладони.
Да, сотни полотен, подтвердил Виргилий. Он был не только счастливчиком, наделенным силой и здоровьем, позволившими ему дожить до девяносто девяти лет, но и трудягой. Стоит только взглянуть на все это! Он разложил рисунки и издалека окинул их взглядом. И что же требуется отыскать во всей этой куче?
Изображение убийства, поразившего воображение маэстро, отвечал Пьер, в котором заметно поубавилось уверенности. Словом, нужно найти то, чего, может быть, и не существует вовсе.
Виргилий пожал плечами:
Те три полотна в мастерской «Святой Себастьян», «Истязание Марсия» и «Коронование терновым венцом» навели меня на некие раздумья. По-моему, раз уж Тициан не пожелал рассказывать кому-либо об убийстве, при котором присутствовал, он по тем же причинам не мог отразить его и на полотне в натуральном, так сказать, виде. Рассказывая мне об этом, он, конечно же, имел в виду, что закамуфлировал его в некой жанровой сцене на евангельский или мифологический сюжет. То есть нужно отыскать те сцены, на которых изображена насильственная смерть. А уж тогда попробовать определить, за какой из них прячется «преступление». С этими словами он налил себе еще вина.
Пьер ощутил, как улетучивается его хорошее настроение при мысли, что снова придется сортировать гору бумаг. Кот, видно, догадавшись, что что-то может помешать его пищеварению, спрыгнул со стола на лавку.
И пока солнце скатывалось в лагуну, а ночь неспешно вступала в свои права, Виргилий, его дядя и приятель с головой ушли в поставленную ими самим себе весьма туманную задачу. Взошла луна, Занни спал на коленях хозяина, когда Предом взял в руки последний рисунок «Венера перед зеркалом».
Не то, проговорил он, оценивая его с определенной точки зрения.
Однако Эрос подразумевает «колчан и стрелы»,
то есть в конечном счете насильственную смерть, заметил, зевая, Пьер.
Для начала, потрясая «Венерой», отвечал Виргилий, хотел бы отметить, что здесь Амур в знак передышки как раз отложил свои стрелы. И потом, я не вижу здесь никого, кроме двух невинных младенцев и женщины в своей лучшей, так сказать, поре.
Тициановская Венера обладала молочным телом, округлым животиком, полными руками, крутыми бедрами и красивой грудью. Весьма чувствительный к женским прелестям Чезаре красноречивой мимикой выразил свое отношение. Взяв в руки отобранную кипу и взвесив ее на руке, он заметил:
Бог ты мой, как мы продуктивно поработали. Виргилий отодвинул на край стола все, что не относилось к теме поиска.
Из нескольких сотен мы отобрали несколько десятков. Но и несколько десятков это слишком много, раз в десять больше, чем нужно! Он вновь принялся просматривать стопку.
Как узнать, что в них является скрытым обвинением? Кроме «Истязания Марсия», «Коронования терновым венцом и Святого Себастьяна две последние темы он, к слову сказать, использовал не один раз, есть и другие сцены насильственной смерти: положение во гроб, жертвоприношение Авраама, ревнивый муж, закалывающий жену, несколько распятий Христа, два мученичества святого Лаврентия, одно убиение Актеона Дианой, по меньшей мере три истории Тарквиния и Лукреции, Полидоров просто не счесть, одно убиение святого Петра-мученика, убиение Авеля, Давид и Голиаф, Юдифь и Олоферн, Саломея и Иоанн Креститель, побиение камнями святого Стефана и все. Но, повторяю, этого слишком много!