Не обязательно, но Конечно, у матери ей будет лучше.
Матвеев насупился.
То-то, я гляжу, он ходит недовольный.
Да, ты заметил?
Может, показалось. А кому понравится, что жена уезжает!
Он перевернул газетную полосу, бегло посмотрел сверху вниз по странице, пробегая глазами заголовки, потом положил газету на стол и снова обернулся к жене. Вот она, Лиза, вся тут: ее доверчивое лицо, ее глаза, в которых отражается каждое душевное движение, ее улыбка, все ему в ней близко, все дорого. Он недавно встретил жену Чарулина. Красивая женщина, ничего не скажешь. И одевается модно, не по-здешнему: заграничные вещицы да ней Первый раз, когда его познакомили, он даже смутился: столько в ней было блеску в глазах, в волосах, на шее Он невольно сравнивал свою Лизу с Инной Чарулиной. Совсем разные женщины. Лиза рядом с ней
вроде бы проигрывала внешне, но Матвееву она казалась и красивее, и лучше; он бы никогда не решился связать свою судьбу с такой женщиной, как Инна, что-то было в ней для Матвеева чужое, далекое и манера держаться на людях чуть небрежно и чуть свысока, и привычка разговаривать отрывисто, точно кто-то ее постоянно раздражал, торопил. Офицерских жен она избегала, держалась особняком. В свободные часы только вдвоем: Чарулин и она. В лес на лыжах вдвоем. В город поехать вдвоем. В клубе вдвоем. Вроде как и хорошо это, не скучно, значит, им, а только и удивление вызывает такая отчужденность.
Послушай, Лиза, а ты не задумывалась, когда выходила замуж, что со мной придется в глуши Сидеть? Ведь все же в городе жила! неожиданно спросил Матвеев.
Нет, не задумывалась.
И с родителями не говорила об этом?
Почему не говорила говорила.
Ну и что? Какой же был разговор?
Так, ничего особенного.
А все же?
Какой может быть разговор, когда мы с тобой все решили. Я пошла и объявила им, что выхожу замуж.
Они тебя не предупреждали, что, дескать, не спеши, подумай?
Предупреждали, а как же.
О чем именно?
Лиза посмотрела на мужа и улыбнулась:
Какой ты дотошный. Все тебе надо знать.
А как же!
Конечно, был разговор о том, что мне придется с тобой кочевать по разным гарнизонам, что условия могут быть всякие и к этому надо быть готовым, если уж я решилась.
Ты смотри значит, об этом говорили?
Да. А что?
Так, ничего.
Что же, по-твоему, родителям дочку только бы с рук спихнуть? Так, что ли?
Я этого не говорил, смутился Матвеев.
В общем, если говорить прямо, то родители были с первого дня на твоей стороне. Ты им понравился.
Да? улыбнулся Матвеев.
Еще как! всплеснула руками Лиза. Если хочешь знать, то они при разговоре со мной больше твоими интересами были озабочены, чем моими.
Ну уж! засиял Матвеев. Твои интересы тоже ведь не пострадали?
Нет, не пострадали, согласилась она.
Вот то-то. Матвеев протянул руки, но она увернулась.
Они помолчали минуту-другую.
Я почему заговорил об этом, сказал серьезно Матвеев. Жена Чарулина уезжать собралась, так?
Подумаешь, пожала плечами Лиза. Уедет и приедет.
Все же ему будет плохо одному, вздохнул Матвеев. Неужели нельзя здесь родить? Ведь живут же люди
Он невольно представил ситуацию. Однако развивать тему не захотел, чтобы Лиза не подумала, будто у него только одно это в голове.
Ладно, сказал он, снова глубоко вздыхая, хватит разговоры разговаривать. Дел в роте полно, а меня текучка заедает.
Небось преувеличиваешь, сказала с улыбкой Лиза.
Нет, не преувеличиваю. Матвеев покачал головой. И сам понимаю иной раз, что нельзя соваться во все дырки, а не могу: привык во взводе. Но взвод это одно, а рота другое. Масштабы другие к этому тоже приходится привыкать. Не умею, наверно, время планировать, на командиров взводов слабо опираюсь
Лиза с особенным вниманием слушала мужа. Прошло не более полугода, как они поженились, и все, все в нем было для нее интересно. И с каждым днем она все больше его узнавала и радовалась, что то впечатление, которое он произвел на нее при первом знакомстве, не убавилось, не поникло, а, наоборот, окрепло, стало глубже, захватило ее целиком. Да, ее Федор очень честный и прямой человек, если он сказал слово, он сдержит его, чего бы это ни стоило. А как он любит свое дело, как предан ему он не потерпит ни единой фальши в отношениях с подчиненными, ничего такого, что бы не отвечало его совести! Лиза уже не раз молча восхищалась им: его обязательностью, его открытостью и той щепетильностью, с какой он строил свои взаимоотношения с начальством, Порой Лизе казалось, что в первые дни после женитьбы она любила его совсем не так, что вот только теперь, спустя полгода, она оценила его и поняла, что такое настоящая любовь и настоящее счастье.
Все у тебя, Федя, будет хорошо. Я уверена.
Ты так думаешь? улыбнулся Матвеев. Что ж, я очень рад. Только для этого надо будет здорово потрудиться.
И потрудишься! воскликнула Лиза. Ты же любишь и умеешь хорошо трудиться.
Он засмеялся: хорошо, когда близкий человек тебя понимает.
Все же я сегодня слишком разболтался. Пойду поработаю немного.
Матвеев встал, на ходу обнял Лизу, прижавшись на секунду щекой к ее щеке, и вышел из кухни в комнату.