Сама она наивный ребенок! говорил кто-нибудь из гостей.
Вскоре обнаружилось, что папа не хочет возвращаться из командировки.
Мамины друзья говорили:
Наплюй, Ириша. Проветрится и вернется. Обычная история.
Я ему покажу пленэр! грозила мама пальцем в пространство. Про ребенка кто будет думать? Я ему покажу Негодяй!
Через полгода папу и маму развели, а Федю вернули в детский дом.
Он стал старше и понял, что мужчина и женщина, у которых он жил, были не настоящие его родители. А где настоящие про это никто Ничего не мог сказать. Нету и нет что поделаешь. В тумбочке рядом с кроватью лежали мыло, зубная щетка, фотография Гагарина и несколько книжек про войну. Он рос серьезным парнем его совершенно не интересовали игрушки.
Он закончил восемь классов и техническое училище. И почти сразу по окончании его призвали в армию.
Ну, чего задумался? спросила Лиза мужа, возвращаясь к прерванному разговору. Балованный твой Ваня Купцов. Хотя ты и говоришь: хороший парень. И хороших балуют. Его бы на пяток лет в армию, да в дальний гарнизон, чтобы обстановка была настоящая, чтобы дисциплину, порядок почувствовал.
Лиза предполагала, что ее муж все еще продолжает размышлять о своем безалаберном приятеле, который не может усидеть на одном месте. Проблема, на ее взгляд, совершенно ясная. Среди ее знакомых тоже находились та-кие искали, где полегче да повыгоднее. Ваню Купцова она почему-то
сразу причислила к ним. Хотя вслух своих мыслей на этот счет не высказывала, чтобы не спорить с мужем.
Ты странно рассуждаешь, сказал Матвеев задумчиво и, увидев, что Лиза улыбается, тоже улыбнулся. По-твоему выходит, что мы только тем и должны занижаться, что перевоспитывать оболтусов Хотя, возможно, Ване бы это помогло.
Еще как бы и помогло! вставила Лиза.
Матвеев быстро взглянул на нее, усмехнулся:
Кстати, вот он пишет, что хочет уехать из родного города, просит совета. А что я могу посоветовать?
Лиза поставила кастрюлю на плиту и, не выпуская полотенца из рук, подошла к окну. Она вдруг вспомнила, что сама года три назад тоже порывалась уехать куда-нибудь на БАМ или на Север, ей было безразлично куда, лишь бы вырваться из родного города. А чем ей плохо было жить с родителями? Да ничем просто нашло такое настроение. Она в конце кондов никуда не уехала и хорошо, что не уехала. Потому что иначе не встретила бы Матвеева. Лиза сейчас думала о странностях судьбы. Ведь могла уехать. Некоторые ее подруги так и сделали. Пишут, что довольны, повыходили замуж и хорошо у них там, на новых местах. А вот ей было бы плохо она бы тогда прошла мимо своего счастья. Лиза улыбнулась.
Чего ты улыбаешься? спросил Матвеев жену.
Да так просто.
Нет, скажи.
Лиза подошла к нему сбоку и положила на его плечо свою руку:
Федя?
Ну?
Меня интересует один вопрос.
Ну говори, говори.
Мне очень интересно, как ты будешь воспитывать наших детей?
Что, что? Матвеев посмотрел на нее вопросительно. Есть предположения или ты меня разыгрываешь? Я серьёзно тебя спрашиваю.
А я серьезно отвечаю, сказала Лиза, вопрос задан чисто теоретически.
Ах, теоретически! воскликнул обиженно Матвеев. Вот когда он будет поставлен практически, тогда и узнаешь.
Они посмеялись, и Лиза снова занялась разными домашними делами: прошла в комнату, достала из-под тахты пылесос и стала приводить в порядок мебель, зимнюю одежду.
А Матвеев после разговора с женой долго не мог успокоиться, держал в руках газету, но не читал ее просто глядел в газетные строчки и думал. Какое пришло время: у него, может, скоро будут дети. Уж Лиза неспроста спросила. Сын или дочка. Сын ему представлялся очень ясно: русоголовый, с лукавинкой в глазах, в коротких штанишках и с игрушечным автоматом через плечо. Он тут в городке видел: ребята играют в войну или в парады, строем ходят, как на плацу. Пример для них недалеко: каждый день солдаты на плацу занимаются. Он прислушивался к гудению пылесоса в комнате и представлял, как будет разговаривать с сыном, как они вместе пойдут на рыбалку или за грибами в лес
Лиза пропылесосила в комнате мебель, потом протерла окна и снова вернулась на кухню, где Матвеев сидел, уткнувшись в газету. Вид у него был очень сосредоточенный, глаза улыбались, и, глядя на его улыбку, Лиза вновь испытала то особое нежное чувство к мужу, когда ей казалось, что нет ничего ближе и дороже на свете для нее, чем Федор. Ей захотелось тут же подойти к нему и положить свои руки на его крепкие широкие плечи, но она сдержалась. Пора было готовить обед. Она сняла с полки кастрюлю, загремела ящиками, и, хотя Матвеев своим присутствием на кухне мешал ей газеты на столе ей мешали, все же она не хотела, чтобы он уходил.
Вчера жену Чарулина видела, начала она. Говорят, уезжать собирается.
Куда?
К своим родителям.
Почему?
Лиза посмотрела на мужа и усмехнулась: ее удивило неведение Матвеева.
Она же ребенка ждет.
Да? повернулся к ней Матвеев.
Вот тебе и да. Не знаешь, что у тебя в роте делается.
При чем тут рота? спросил он серьезно.
Чарулин же твой офицер?
Чарулин да. А разве ей обязательно надо ехать?