Ну пока, спокойной ночи, произнес Семен и медленно поднялся. Он был совершенно трезв.
Юрия вызвали в кабинет начальника цеха, он сразу понял зачем: на ковер за самовольные опыты. Он слегка запоздал, провозившись с последней выпечкой, хотел взять с собой Шурочку, но та с неожиданным упрямством отказалась наотрез.
И теперь он был один как перст, жалкий статист в скучном, заранее спланированном сценарии.
Профессор сидел в сторонке рядом с Любой, положив ногу на ногу. Чугунова почему-то не было, и это неприятно удивило Юрия: ничего себе представительное собрание. Семена, очевидно, это устраивало: чем меньше начальства, тем лучше, он времени зря не терял.
У нас, в конце концов, есть бриз! рубанул ладонью Семен. Отдать туда предложение Чеховской, пусть разберутся.
Когда? тотчас вставил Юрий, уязвленный тем, что названа была лишь одна фамилия, явно с целью занизить значение поиска. Замариновать хотите?
А ты экспериментировать вне плана, в ущерб делу?
Эксперименты дело хорошее,
мирно заметил профессор.
Вот именно, подхватил Семен. Похоже, что все разыгрывалось по нотам. Но ведь ломка технологии Что она даст, еще неизвестно, тем более что мы связаны сроками.
Тут только Юрий увидел Шурочку, тихонько присевшую у самых дверей: пришла все-таки. Последнее слово Семена стегануло по ней. Брови ее дрогнули и опустились, точно два усталых крыла.
Ну, положим, сдержанно парировал Юрий, сроки в таких случаях мы сами себе устанавливаем, и краем глаза уловил, как беспокойно заерзал профессор.
Нам шлют заказы! сорвавшись, закричал Семен. Мы не можем тянуть.
Потерпят. Я лично предпочел бы походить в старых ботинках, чем носить дешевку.
Все было не так, не то какая-то словесная трескотня, мелочная перепалка, в которой он увязал, как в трясине.
Викентий Викентьевич, обернулся Семен к профессору, почему мы, собственно, должны распинаться, что-то доказывать? Человек сбивает ритм. Элементарное нарушение трудовой дисциплины, а мы разводим философию, вместо того чтобы принять обычные административные меры. Это уже относилось к Любе.
Вот именно, согласился Юрий. Я же не сам сюда явился вызвали.
Товарищи, нельзя же так! Стриж предостерегающе подняла ладонь. Взрослые люди Почему, Семен, в самом деле частично не выкроить время для эксперимента?
Институтский вариант апробирован почти до конца, доводим нормально, веско вмешался Волобужский, в чем дело? Вы что, в самом деле хотите начать заново? А на чью ответственность? Он покачал стриженой головой. Мы же взрослые люди, прекрасно понимаем: в нашей схеме низкая температура своеобразный гарант от разбегания примесей. Подробности эти он, видимо, специально повторял для Любы. Во всяком случае, обеспечена нужная глубина диффузии без риска получить рыхлый пирог, приемлемая точность. А вы со своими преждевременными опусами Не понимаю.
Юрий не сводил глаз с порозовевшего лица Любы. Пауза затягивалась. Профессор снова заговорил, и в этот миг, на один лишь крохотный миг, Юрий как бы отключился, перестал слышать гудящий бас Викентия Викентьевича, поддавшись коварной, расслабляющей мысли: «А что, если и впрямь опусы и только? Если по справедливости, объективно, если стать на место профессора? Не лезу ли я на рожон в новаторском своем ослепленье? Как определить эту загонку границ, соотнести с температурой, сварьировать время? Сразу всего не учтешь! Но ведь можно и нужно, нужно! В любом лабиринте есть выход. Должен быть! Отказаться шагнуть вперед только потому, что впереди темно и страшно? Риск? А что такое сама жизнь?»
Вы это серьезно? донесся, как сквозь вату, голос профессора. Чего вы хотите?
А вы? Сохранить престиж?
Мальчишество! вдруг загремел Волобужский. Несносное! По-вашему, что же все дурачки?! И заместитель начальника цеха в том числе?.. Ишь ты какой быстряк. Волобужский поднялся и, не глядя на опешившего Юрия, заключил: Я полагаю, Семен Гаврилович, если тут не договоримся, не покончим с прожектированием, придется перенести вопрос в высшие инстанции. Сообщу директору До-до! Работу нам тормозят, и кто-то действительно ответит Это вам не в бирюльки играть, Юрий не помню вашего отчества.
А вы его и не знали.
Профессор лишь рукой махнул.
Внушительно одернув пиджак, он направился к двери. Семен, оглянувшись, последовал за ним. Исчезла и Шурочка.
Юрий остался стоять, будто на лобном месте, чувствуя легкий озноб. Да, все-таки надо было, вернувшись из деревни, прогреться в ванне, глотнуть таблетку, промок же насквозь. Нет, подсох у батареи, в театр зачем-то поперся, будь он неладен. Висок покалывает, ломит в плечах. Простуда у него всегда начиналась так.
Успокойся, устало поморщилась Люба и потерла ладонью под сердцем. Чтобы реализовать ваше предложение, нужны доказательства. И солидные.
Сказка про белого бычка, огрызнулся Юрий. Лишней печи нет. Чтобы получить доказательства, надо ее иметь или занять диффузионку, а чтобы ее занять, нужны доказательства!
Стриж долго молчала. Потом подняла голову:
Удивительно Что же сама она, твоя новаторша, не хлопочет? Как воды в рот набрала.