«Все правильно. Подробности ни к чему. И солдаты не должны отвечать за своего растяпу командира»
А почему
Что?..
Вы сказали: скоро некому будет помогать.
Потому!.. Собери сейчас же всех сюда.
А Мурзаева?
А что Мурзаев?
На часах.
Ничего. Не украдут нас светлым вечером. Сами воры.
Они сидели перед ним с понурым видом. Лахно, двигая бровями, время от времени вздыхал, хотя к происшествию никакого отношения не имел, да и все остальные тоже. Кроме Бабенко, преданно глядевшего в рот командиру. Андрей подумал об отосланном рапорте, о том, что скоро им расставаться, что, может быть, он никогда больше не увидит их.
Бесславный исход Но тут уж ничего не поделаешь, все правильно
Он постарался объяснить им смысл происшедшего, сказал о Горпине, и, кажется, все поняли, лишь в похожих на пуговки глазах Бабенко возникло легкое волнение не уловил он, что ли, куда клонит командир
Значить, самим голову в петлю?
Позор, всем нам позор, сказал Мурзаев и зло покосился на Бабенко
А ты что, ангел? Мясо жрал?.. Хотя ты ж не ешь свинины
Прекратите болтовню!
Бабенко затих, а Мурзаев огрызнулся:
Смотри какой храбрый. Храбрый не тот, кто ошибается, а кто ошибку умеет признать.
Что сейчас-то буркнул Политкин, признавай не признавай А что сварили, то и съедим.
Кто вас подбил на это? наконец спросил Андрей.
Курносое лицо Бабенко, еще хранившее детскую свежесть, с чуть заметными морщинами у рта, изобразило мучительные усилия. Трусит? Не хочет выдавать Кольку? В эту минуту Андрею захотелось, чтобы и впрямь было именно так. Пусть лучше ЧП, нелепый случай, нежели чья-то продуманная операция. Тогда худо. Значит, враг рядом, коварный, жестокий. И независимо от того, чем кончится дело, беды не миновать.
Ты пойми, сказал он как можно спокойней, не спуская глаз с ефрейтора, пойми, мне нужна правда. Все равно это повиснет на нас. Я не собираюсь выгораживаться.
Жаль, только и сказал Бабенко. Брали мы с Колькой.
Я не о том спрашиваю.
Я и думаю откуда пошло? Мы ж не в себе были от этой бурды подмешали нам какой-то гадости. Кто-то из этих парубков, шо со Степаном. Что б нам было с той опары? Взбаламутили нас!..
Кто?
Кто его знает, до беса их было.
Степан?
Да нет вроде. Ефрейтор беспомощно пожал плечами.
«Все, подумал Андрей, концов нет, парубков этих искать бесполезно, да никто и не признается, а если бы и признался: ну, сболтнул спьяну, пошутил. А клюнули-то свои от этого не уйдешь».
Как это было?
Да очень просто кто-то вякнул: крайняя, мол, хата, кулачка, самогонщица, овчарка немецкая. У вас давно таких турнули, а эта живет припеваючи, все у ней в долгу. Настя с двумя детьми весной отрабатывает, муки на пирог заняла под проценты, а стол пустой одна капуста, для победителей. Распатронить ее чуток Ну, Колька и завелся, в голове ж дурман, отрава
«Сам виноват, с болью подумал Андрей, нельзя их было отпускать, болван. Чистейшая провокация, да под каким соусом! А поди докажи».
Он у окна стоял, а я до хлеву. Она рипнулась, он ей пригрозил, а у меня делов минута. Кинжалом
Ну, ясное дело. Вот так, один с автоматом, другой в хлеву. Обдуманный грабеж, со всеми вытекающими последствиями
Он поймал участливый взгляд Бабенко. Должно быть, только сейчас понял ефрейтор, что все это значило. Передалась ему Андреева мука.
О чем вы тогда-то думали, обормоты?!
О продуктах для Насти, о чем еще Пойло за нас думало.
Бабенко!
Ефрейтор поднялся руки по швам.
Андрей машинально достал пухлый бумажник деньги тратить было
некуда. Сейчас он думал лишь об одной пострадавшей Горпине. Выложил на стол, не считая.
Пойдешь на рынок, в соседние села, хоть из-под земли достань свинью, такую же, будет больше не беда. И в хлев, на прежнее место. И сразу к Николаю, в полк, машину выскоблить дочиста
Ясно, товарищ лейтенант. Комар носа не подточит. Все сделаю как надо, обрадовался ефрейтор.
Он всегда понимал лейтенанта с полуслова, этот шустрый пацан, рано ставший солдатом. Вспомнилось, как однажды в немецком окопе он, Андрей, прыгнул на часового, успевшего выставить автомат, прыгнул не колеблясь, потому что сбоку был Бабенко. И не ошибся. Но сейчас
Это дело десятое А вот вы там с Николаем сидите и носа не высовывайте. В отпуску вы, ясно? Отпустил вас на побывку к родным, на неделю В Коровичи ваши знаменитые. Все.
Что-то дрогнуло в округлом лице Бабенко.
Вы что ж, на себя хотите взять?
Это несправедливо, вмешался Юра.
О справедливости надо было раньше думать! Приказ ясен? И нечего обсуждать!
Андрей сам не знал, на что надеялся, отсылая Бабенко, наивная душа. Как будто, начнись следствие, эта уловка могла спасти их с Николаем. Но сейчас об этом и думать не хотелось, только бы поменьше жертв, лишних жертв И еще он вспомнил о Колиной матери, не раз писавшей ему письма-жалобы на ледащего сыночка.
Сержант, сказал он Юрию. Железная дисциплина. Бодрствующим читать устав, с утра строевая Это было смешно с тремя бойцами заниматься строевой, но пусть почувствуют. Строго по расписанию, как в казарме. Политчас, матчасть, строевая, чтоб поменьше охоты было до чужого добра. Все ясно? Идите