В этот момент ворота скрипнули и начали раздвигаться, благодаря усилиям нескольких охранников снаружи.
Ну что, работнички? Готовы к труду и обороне? с ухмылкой спросил один из них, входя внутрь. Сегодня вам придётся попотеть в забое, если желаете увидеться с родными к концу недели. Вас ждёт шахта 3.
Почему третья? угрюмо поинтересовался Исаак. Мы ещё вторую не выбрали.
Чтобы ускорить процесс выработки, снизошёл до объяснений охранник. Там, говорят, ещё более богатая жила. Полковник Метисов не может ждать, пока вы изображаете из себя черепах. Ладно, ступайте за мной.
Борис двинулся к выходу вместе с остальными, но в последний момент его остановили.
Эй-эй, не так быстро, торопыга.
Что не так?
За тобой вот-вот прибудет персональный конвой. А вот и он, кстати.
Раздвинув остатки работников, в цех вошли двое в чёрных касках, лёгких бронежилетах и военной одежде.
Ну как ты, малой, с ухмылкой обратился к Борису один из них, при ближайшем рассмотрении оказавшийся девушкой. Не сильно я тебя приложила?
Акудник с удивлением уставился на самодовольную особу. Увидев нахальную улыбку, крепкие руки и ноги профессиональной пловчихи, он сразу же догадался, что именно она захватила его ночью, огрев чем-то тяжёлым в квартире старухи.
Будем знакомы. Крабстер.
Борис не понял, имя ли это или кличка. Скорее второе. Слишком уж странно звучало.
Шрам, ответил он, не желая называть своего настоящего имени.
Да ну? притворно изумилась дама в броне. Какой же из тебя шрам? Шрамик, скорее. Ну ладно. Не будем тянуть время. Забираем его, Макарчук.
Охранник цеха осклабился.
Да забирайте. Как я понимаю, он уже сюда не вернётся?
Будет видно. Ступай впереди, Шрамик.
Борис понял, что у него не осталось иного выбора и подчинился. Одна надежда сбежать по пути, но шансов крайне мало. Похоже, эти бойцы весьма опытные ребята. К тому же с оружием. Хотя бы можно будет осмотреться и понять, что здесь к чему.
Территория снаружи напоминала военный объект. Казармы чередовались с цехами, подтянутые люди в спецодежде патрулировали участки тут и там.
Куда вы меня ведёте? спросил Борис, вращая головой.
Скоро увидишь, Шрамик. Сегодня тебе придётся держать ответ за всё, что ты сделал, негодяй. Метисов будет рад тебя увидеть.
Борис ни черта не понял и благоразумно промолчал. Вскоре его привели к административному двухэтажному зданию и толчком заставили войти
внутрь. На входе они пересеклись с тощим типом в костюме и галстуке. Очевидно, он куда-то спешил, но при виде заключенного и его конвоиров остановился.
Не тормозим, насмешливо фыркнула Крабстер, подталкивая Бориса. Вперёд и с песней.
Взяли-таки негодяя, Полинушка? воскликнул тип. Похоже, придётся выписать тебе премию.
Девушка презрительно сплюнула, не удостоив типа даже взглядом.
Зря ты так, Полина, пробормотал Макарчук, когда они прошли десяток метров.
Ты сейчас про что? переспросила девушка. Ах, про Шестова. Пусть идёт лесом, слизняк подколодный. Никогда не понимала, как мужик может быть таким ничтожеством.
Каким бы не был, упрямо ответил напарник. Архивариус, как-никак. Нужно проявить уважение.
Вот ты и проявляй, закончила разговор Крабстер и ещё раз пинком подтолкнула Бориса.
Его провели по длинному затёртому ковру красного цвета и запустили в огромное помещение. Это был классический актовый зал, в котором в советские времена устраивали выступления самодеятельности для трудовых коллективов. Длинные ряды стульев были разделены широким проходом, который упирался в сцену. Вместо фортепиано на ней стоял дубовый стол с огромным «депутатским» креслом и несколько книжных шкафов. Ни дать ни взять кабинет важной шишки.
Иди уже, велела девушка, заставляя Бориса взойти по лестнице прямо на сцену.
В этот момент из задней комнаты появился немолодой человек звериной наружности с густой поседевшей кипой волос. Крупное лицо, покрасневший нос заядлого выпивохи и массивная межбровная дуга моментально выдавали данный типаж, как жестокого и необузданного человека. Вместо правой руки из-под фланелевой рубашки выглядывала металлическая конструкция, напоминающая кузнечные клещи. Цепкие глаза Барона сразу же начали буравить Бориса, как будто пытаясь докопаться до его внутренностей. Следом за ним на сцене актового зала появился другой персонаж, лет сорока, подтянутый, собранный, очевидно, военный. Его лицо было гладко выбрито, а карие глаза казались живыми.
Ну и вот и всё, герр полковник, с ухмылкой прорычал человек с протезом. Поймали мы вашего воробушка. Даже не знаю, что за это теперь попросить.
Военный хмуро сказал:
Позвольте, Барон, я проверю его.
Как вам будет угодно.
Военный приблизился к Борису, который стоял зажатый меж двух ухмыляющихся бойцов, и внимательно осмотрел его.
Похож, не спорю, а затем он обратился к пленному. Я полковник Олег Метисов. Слышал обо мне?
Борис помотал головой, строя из себя дурачка.
Вот уже почти год, как я охочусь за вами, товарищ Акудник. Ай-яй-яй, нехорошо брать чужое и прятать это от законных владельцев.
Так а что он украл-то у вас, Метисов? поинтересовался Барон. И по что вы расклеили листовки с его постной рожей по всем окрестным лакунам?