26 апреля 1913 года Михаил и Татьяна обвенчались. С фотографий 1910-х годов на нас смотрит миниатюрная, худощавая, большеглазая фея. Для того времени совершенно очевидный «неформат». Впрочем, в женских воспоминаниях писанный красавец Булгаков тоже характеризуется как «некрасивый».
Что можно сказать об этой семейной паре, не впадая в бытописательство и не повторяя биографию самого Булгакова?
Во-первых, именно неприспособленная для жизни Татьяна показала железную волю и дважды спасла Булгакова в самом прямом, физическом смысле этого слова помогла ему излечиться от наркомании и никуда не повезла в 1920 году из Владикавказа, где он лежал при смерти, больной возвратным тифом. Он ещё недоволен был Как же под большевиками остался!
Во-вторых, именно Татьяна выручала непутёвого мужа из всех сложных передряг по частям продавала золотой браслет, носила на рынок вещи, готовила еду из невесть чего в голодной Москве
В-третьих, Михаил был ревнив, но, при этом, верным мужем отнюдь не был. Даже в сычёвской глуши он ухитрился найти пару барышень, за которыми, как говорила Татьяна, «немного ухаживал». А уж что было в Москве, особенно, когда Булгаков стал популярен Жене он говорил: «тебе не о чем беспокоиться я никогда от тебя не уйду». Она не верила и даже раз ударила его. Кстати, правильно не верила.
В-четвёртых, Татьяна Николаевна дважды была беременна.
Первый раз ещё до свадьбы и заводить ребёнка было самоочевидно рано. Второй раз во время проживания в Никольском. Там, понятно, рожать ребёнка было нельзя, даже без учёта наступившего дальше смутного времени. К тому
же Булгаков боялся последствий своего морфинизма (более у него детей так и не было). По словам Татьяны, аборт ей делал дядя писателя Николай Покровский, по сообщениям некоторых биографов сам Булгаков. То ли аборт был неудачен, то ли сыграло свою роль отсутствие прочного брака, но у Татьяны детей не было тоже (она говорила Паршину, что никогда их не хотела).
В-пятых, со временем их отношения зашли в тупик.
Автор одной из последних по времени (и одной из лучших) биографий Булгакова Алексей Варламов считает, что разлад был предопределён отсутствием у Т. Н. Лаппа духовного развития. Будучи идеальной парой для Булгакова-врача, она стала неинтересной Булгакову-писателю. Критической точкой отношений считается момент, когда Татьяна Николаевна не поняла сцены молитвы Елены в «Белой гвардии». Прав исследователь или нет, судить не можем, хотя для обоих расставание было крайне тяжёлым.
В марте 1925 года они развелись. Фраза из заголовка была сказана Булгаковым при расставании Он попросил Татьяну Николаевну не рассказывать об их совместной жизни, и она соблюдала этот запрет до 1975 года, когда к ней приехала Яновская.
В 1933 году Татьяна встретилась с братом друга Булгакова Ивана Крешкова Александром и в 1936 году уехала с ним в Иркутскую область, где тот работал педиатром. Из её оговорки в интервью Паршину следует, что она до последнего надеялась на возвращение Булгакова, но после брака с Е. С. Шиловской в 1932 году оставила надежды. Крешков её ревновал и уничтожил всё, что было связано предшественником. После смерти Булгакова приехала в Москву, побывала на могиле. Только тогда узнала, что Михаил хотел её увидеть накануне кончины. Видимо прощения попросить.
После войны гражданский брак с Крешковым распался, Татьяна Николаевна переехала в Харьков. Прожила она там, правда, недолго вернулась в Москву, устроилась на работу библиотекарем и встретила друга Булгакова адвоката Давида Кисельгофа, с которым познакомилась ещё в 1923 году. Они женились и в 1947 году уехали в Туапсе. В 1974 году Кисельгоф умер.
10 апреля 1982 года Татьяна Николаевна умерла, посетив накануне смерти Одессу, Николаев и Херсон.
Рукописи не горят. Но их можно стирать!
Собственно, именно этот черновик, скорее всего, и дал название повести. Написано на манжете: «1922 г. 19 сентября. Я писал на манжете единственному человеку, который нашёл слова, чтобы поддержать пламень у меня. Я этого не забуду. М. Булгаков». Манжеты и воротнички тогда были съёмными и стирались отдельно. По воспоминаниям машинистки Ирины фон Раабен, печатавшей «Записки», «у него в руках были, как я помню, записные книжки, отдельные листочки, но никакой рукописи как таковой не было». А возможно также манжеты, рукава и другие части одежды.
«Записки на манжетах» были написаны в 19221923 гг. и состояли первоначально из трёх частей. Две из них были опубликованы в литературном приложении к газете «Накануне» в 1922-м и в альманахе «Возрождение» в 1923 году. Кроме того, существовал более полный текст «Записок на манжетах», который Булгаков читал на собрании литературного общества «Никитинские субботники» в Москве 30 декабря 1922 года и 4 января 1923 года. Относительно полное издание было осуществлено только в 1987 году.
Записки охватывают начало его литературной деятельности.
Первая часть начинается с краха «белого» фронта и заболевания Булгакова. Далее следует его работа в лито (литературный отдел или секция) подотдела искусств отнаробраза (отдела народного образования) владикавказского ревкома, постановка пьесы «Сыновья муллы» во Владикавказе. Там его карьера закончилась из-за конфликта с редактором владикавказской газеты «Коммунист» Георгием Астаховым (большинство имён в повести подлинные, но Астахов по имени не назван) из-за диспута о Пушкине. Слёзкин, примерно годом позже, писал: «молодой беллетрист М. Булгаков имел гражданское мужество выступить оппонентом, но зато на другой день в Коммунисте его обвиняли чуть ли не в контрреволюционности».