Я с трудом могу поверить в это, сказала София в сомнении.
Конечно, вы бы не стали так делать. Мужчины не знают секрета на самом деле. Ни один мужчина-врач не смог бы привить тебя. Секрет хранят женщины, и матери дают защиту своим сыновьям до того, как они покинут гарем, прежде чем они могут запомнить, что с ними произошло.
Айва пользовалась большой острой иглой, которую нагрела над лампой. В левой руке она держала ореховую скорлупку с желтым, похожим на гной, содержимым.
Самый лучший вирус оспы, продолжала повитуха. Иногда нам приходится посылать за ним в далекие страны, но обычно
провинции Османской империи снабжают нас. Вирус помещают в ореховые скорлупки, чтобы он не высох до тех пор, как им воспользуются. Здесь также и коровья оспа, ее берут из вымени коров. По наблюдениям, служанки, которые доили больных оспой коров, приобретали иммунитет к оспе, это и научило моих учителей этому методу.
Теперь греческие христиане, рассказывала она дальше, когда делают прививку, верят, что они должны сделать отметины на каждой руке, груди и посередине лба как знак креста. Но так как на каждом месте, которое я коснусь этой иглой, останется шрам, я предпочитаю не трогать лоб и грудь, где может отдыхать любовник. Пусть христиане живут с их предрассудками. Вместо этого я дотронусь до трех мест, по одному на каждой ягодице и руке. Поверьте мне, если господин зайдет с вами слишком далеко, он и не заметит маленьких ямочек в этих местах.
Айва стянула одеяло и сделала быстрый укол на правой руке Софии. Новая рабыня вздрогнула, но это было не болезненнее царапины. Затем повитуха собрала на игле как можно больше гноя и вложила его в кровь, текущую из раны. Компресс был немного холодным, но не болезненным. Фарида помогла накрыть это место другой ореховой скорлупкой, которую она завязала льняными бинтами. Они повторили процедуру на каждой ягодице, и только потом София смогла одеться.
Вот и всё.
Все?
Айва покачала головой в знак согласия.
Теперь мы позволяем детям играть, если мы на прогулке, угощаем их сладостями, плетем венки на голову. Но извините меня, сегодня я не могу баловать вас. Я не думаю, что вы так же игривы, как восьмилетний ребенок, но вы можете идти. Это время ваше собственное где-то до обеда, пока госпожа не придет для вашего религиозного обучения.
XXVII
Самым большим различием и преимуществом, которое она обнаружила в исламе, был тот факт, что в гареме, в отличие от теоретически женского мира монастыря, ни епископ, ни священник не допрашивали тебя. Духовная наставница выполняла свои обязанности с такой же серьезностью, что и сестра Серафина, но выражение ее лица было более дружелюбным. Греческие и армянские девушки отказывались считать богом Аллаха, а Мухаммеда его пророком. Те, кто страстно защищали свои убеждения и не ставили под сомнение Троицу, занимали больше внимания этой женщины, чем София, которая держала язык за зубами.
Временное облегчение пришло также от того, что из-за своих месячных Софию закрывали вуалью от гарема в течение всей первой недели, что было исключением для новичков. Она должна была молиться одна, чего она никогда не делала, если только кто-нибудь не смотрел на нее.
К тому времени, когда она заняла место в ряду новых девушек, ее личность, кровоточащая или нет, уже сделала свою отметку. Все уже забыли, что она была новичком и что за ней следует пристально следить. Так как молитвы и чтения проводились в группах, София лишь улучшила свой навык, приобретенный в монастыре, проговаривать только следующий слог или позу за говорящим. Таким образом, расхождение ее взглядов если пассивное восприятие заслуживает такого имени никогда не было замечено.
Но по окончании ее цикла и удалении ореховых скорлупок с ее ягодиц София начала чувствовать особенность своего положения. Она восхищала любого в гареме, начиная с поломойки и заканчивая запуганными новыми девушками, которые делили с ней комнату. Она была уже их неоспоримым лидером, даже несмотря на существующий между ними языковой барьер. Религиозное обучение очень скоро было заменено изучением письма и чтением. Во время этих занятий София становилась очень трудолюбивой и в меру умной, не более того, чем это требовалось. Пока ничего не отягощало ни ее душу, ни ее разум. Но впереди ей предстояло увидеть прекрасную Нур Бану Кадин снова. Или кого-нибудь еще.
Время шло, и тревога Софии возрастала.
Арабское слово «харам» в действительности означало нечто запретное, закрытое, вроде клетки для диких животных, и, как загнанный зверь, София начала прохаживаться взад и вперед по коридорам дома, в котором она находилась. Ее шаги измеряли расстояние от одной двери с охранником-евнухом до другой, пока ей в голову не пришла мысль, что она хочет завыть от скуки, как собака. И это было только через неделю после ее прибытия сюда!
В один из
таких тревожных вечеров София очутилась в коридоре, который она сразу узнала: через него ее вели в первый раз на встречу с женщиной с пронзающим взглядом. Несколько минут девушка следила за тенями в коридоре. Никого не было, а рядом была закрытая дверь.