Если что, вы возвращаетесь, поймал её за язык полковник.
И прыгнул домой.
Глава 15
Дождались светлого денёчкаПройдя ещё три сектора туда-обратно, они с бабуленькой опять оказались в лесу: самом обычном. Ничего в нём особенного: ни мрачного, ни благостного. Шагов через двадцать вышли на огромную поляну, по пояс заросшую травой.
Ну, вот и ваш дом, анонсировала Шанель, махнув лапкой с Лёкиного плеча.
Она глянула в указанном направлении и ничего не увидела. Кроме небольшого холмика.
Дождались светлого денёчка, задумчиво протянула Лада Всеславна. В землянках я ещё не живала. По каким только гарнизонам нас не мотало, везде был водопровод.
В смысле? не поняла внучка, пытаясь разглядеть их виллу, находящуюся за границей реальности. Это что
Землянка, подтвердила бабуленька и поплыла вперёд, разрезая волны травы малиновым пароходом.
Лёка поплелась за ней, прикидывая, как бы увильнуть от прополки сорняков. Если это и вправду землянка, и она заросла по самую крышу Мамочки родные! Да она так на собственном огороде не пахала!
Однако всё обошлось. Подойдя к своей законной недвижимости, бабуленька достала оружие приставника, и вокруг моментально сдохли все заросли. Верней, испарились. Убрав уникальное средство прополки, Лада Всеславна оглядела осевший в землю сруб из почерневших рассохшихся брёвен. Во всяком случае, так показалось Лёке. Но, когда она вслед за бабулей протиснулась в низкий узкий дверной проём, поняла, что половина внутреннего помещения действительно выкопана в земле. С которой так же слизало всю траву.
И обнажило примитивный каменный очаг без трубы, над которым зияло в крыше отверстие.
По-чёрному топили, пояснила бабуленька и присела рядом с очагом: Ну-с, посмотрим.
Некогда тут рассиживаться, проворчала игошка, привстав на плече. Мимо сторожи-то мы проскочили, да, видать, наследили. Сей час явятся. Ты, матушка, очаг разжигай, да пока не справишься, от него не отходи. Поймешь, что край, домой ворочайся, на выручку не бросайся. Мы и без тебя управимся. Пошли, сухо бросила она Лёке.
Она вскарабкалась к двери по бревну с вырубленными в нём ступенями лествице, как назвала её бабуленька. Выбралась наружу и увидала старых знакомцев: великаны волоты. Вдвое выше её. С виду обычные перекаченные амбалы, только руки длинноваты. И рожи тупые словно одним топором вырубленные но вполне человеческие. Они объявились на опушке, куда Лёка рванула со всех ног. Чтобы принять бой, как можно дальше от землянки.
Как тока в свой дом вошли приставники, бубнила в ухо Шанель, с него спало заклятье. Прежде-то в него никто
землянки на белый свет.
С моей ручки, с ясна неба! так и продолжала вопить Лёка, в упор расстреливая ринувшегося на неё великана. Летит огненна стрела!
Разобравшись со вторым, развернулась и запрыгнула на крышу из последних сил упиравшейся землянки.
Той стреле я покорюся! вонзались блисковицы в ближайших, усердно шатавших её волотов. Помолюся, повелю!
Она вертелась юлой, осыпая стрелками разрушителей неимоверно древнего родового гнезда приставников.
Ой, ты, огненна стрела! первый великан вспыхнул и ушёл в небытие. Полета́й врага разить! отправились вдогонку ещё двое. В чёрно сердце, в чёрну печень! расправилась она с последним и внезапно успокоилась, спокойно окончив заговор: В чёрну душу его.
Нет ничего хуже, когда работа закончена, ты расслабишься, и тут вылазят новые проблемы. В буквальном смысле: из земли тяжко вздохнула труженица, подпрыгивая на стонущей крыше. Весь этот сектор межмирья сотрясался до основания, пока вокруг землянки вспучивалась земля. Расступалась, и наружу медленно вылазила чёрная глянцевая чешуйчатая труба метров пять в диаметре. А под ней оказалась ещё одна.
Чёрный змей, авторитетно прокомментировала происходящее Шанель.
Всё время битвы она так и просидела на плече приставника, как приклеенная.
Который держит в зубах собственный хвост? вспомнила кое-что из мифологии Лёка.
Зачем ему это? флегматично отозвалась игошка. Что ж он этак, вечно по кругу станет ползать? Понапридумают тоже.
Блисковицы, слетевшись в колчан, тревожно звенели: то ли рвались в бой, то ли уговаривали хозяйку слинять, пока не поздно. Тем временем из земли показалась гигантская треугольная башка без глаз. Собственно, вылетающего из пасти раздвоенного языка тоже не наблюдалось бракованный какой-то экземпляр. А вот зубы вполне себе похвалила их Лёка, юродствуя, чтобы окончательно не помереть со страху.
Я его не завалю, поняла она. Не знаешь, долго там ещё бабуленька? Может, отскочим?
Скоро, как-то невнятно пообещала развязку Шанель.
Что-то ты неразговорчива. Тебе тоже страшно?
Ой, да ну тебя! отмахнулась Шанель. Чем попусту языком чесать, деду бы помогла.
Где? испытала неизмеримое и вообще невероятное облегчение победительница каких-то вшивых великанишек.
Степан Степаныч и впрямь успел тика в тику. Как раз в тот момент, когда мог остаться и без жены, и без внучки. Он стоял на самой опушке, опираясь на посох и задумчиво поглаживая бороду. Словно готовился не биться, а разделывать мясо перед жаркой. Вот и прикидывал: на сколько гостей его хватит?