Тогда же вы могли познакомиться и с некоторыми, далеко не полными, впрочем, биографическими данными, любезно сообщенными Аркадием Николаевичем репортерам и «интервьюерам». Из них вы могли узнать, что Иволгин родился в 1828 году и происходит из дворянской небогатой семьи; образование свое получил в петербургском университете и кончил курс кандидатом прав. Сперва служил, и очень ретиво, на казенной службе, но затем был только причислен и отдался иной деятельности. Перечислив разнообразные роды деятельности Аркадия Николаевича, начиная от издания в шестидесятых годах книг для народа и сотрудничества в те же времена в либеральных газетах, многие газеты уже от себя, конечно, распространялись о необыкновенной талантливости Аркадия Николаевича, об его отзывчивости на все доброе и полезное, об его энергии и уме и кончали хвалой его необыкновенно практическому уму и знанию жизни, столь отличающим этого видного деятеля от тех «людей кабинета» и «узких доктринеров», которые застыли на своих взглядах и, словно «замаринованные», не идут вместе с жизнью. А уважаемый Аркадии Николаевич Иволгин не только идет, но, можно даже сказать, «бежит вместе с ней».
При этом, разумеется, разнообразная и плодотворная деятельность Аркадия Николаевича этого деловитого и неутомимого общественного работника ставилась в то время многими органами прессы в образец «нашему вялому и сонному обществу». Вот, дескать, какие люди есть и могут работать и при добром желании приносить пользу, несмотря иногда на препоны.
Предполагая даже некоторую «юбилейную» преувеличенность всех этих газетных дифирамбов и принимая в расчет склонность отечественных биографов к восхвалению выдающихся деятелей в чине тайного советника, тем более, что для обнаружения цинических чувств есть разные исправники и становые, если, по нечаянности, они попадутся только в объятья прокурора, справедливость все-таки требует сказать, что разнообразие занятий и служб Аркадия Николаевича было действительно изумительное. И многие только удивлялись, что такой неутомимый, практический человек, выказавший и административные дарования, когда управлял одним громадным коммерческим предприятием, обладавший блестящими ораторскими способностями, знанием жизни и людей и таким уменьем убеждать и очаровывать людей, что, по вульгарному выражению одного умного адмирала, «мог куда угодно пролезть без мыла», как такой человек не занял какого-нибудь служебного блестящего положения.
Казалось бы, Аркадий Николаевич был прирожденным, так сказать, провиденциальным человеком, прошедшим все фазы приспособления, начиная с шестидесятых годов и кончая временами нашего повествования. Он был и радикалом, когда издавал книжечки для народа, и не без увлечения, сидя после хорошего обеда в плотно запертом кабинете, требовал в кружке приятелей правового порядка и говорил, проглотив, правда, много рюмок бенедиктина, что без правового порядка лучше не жить, а умереть. Однако, благополучно жил, даже хорошо устраивался и, по прошествии некоторого времени, когда радикальный образ мыслей начал выходить из моды, сделался либералом, постепенно переходя из одной краски в другую, но все еще охотно занимался женским вопросом, и так как был собой очень виден и имел язык хорошо
привешенный, то смущал не мало дам своим вольнодумством, и чуть, было, не пострадал от одного ревнивого мужа. Когда затем и либерализм, хотя бы самый умеренный, стал казаться не соответствующим времени, Аркадий Николаевич почувствовал себя оппортунистом и, где нужно, объявился в таковой роли, что, впрочем, не мешало ему при встречах с прежними знакомыми хитро подмигивать, цинически скорбеть, негодуя на новые времена, и обманывать многих наивных людей, которые даже и после многочисленных метаморфоз Аркадия Николаевича все-таки но старой памяти продолжали его считать за сочувствующего и все еще помнили, что он издал несколько книжек для народа, писал передовые статьи в либеральной газете и водил знакомство с литераторами.
С тех пор он и остался оппортунистом или, как сам себя называл, «человеком жизни». И преуспевал, прославив свое имя.
Несмотря, однако, на свои блестящие способности и умение «улавливать момент», Иволгин видной служебной карьеры не сделал, хотя и имел две звезды. Правда, его друзья и поклонники нередко назначали Аркадия Николаевича на видные посты и дивились, что его не призывают (нынче, ведь, так трудно найти людей!), но Иволгин скромно, но решительно объявлял, что он никаких блестящих постов не желает и доволен своим настоящим положением и тем общественным служением, которое выпало на его долю.
Вдобавок, это служение и обеспечивало гораздо более, и все-таки до известной степени удовлетворяло кипучую, деятельную его натуру и льстило его безмерному самолюбию, доставляя ему популярность.
Он был председателем двух правлений (железнодорожного и банковского, в которых получал до тридцати тысяч), был выдающимся гласным в думе, влиятельным и блестящим оратором и председателем многих думских комиссий (жетоны и там были), членом многих благотворительных учреждений, видным деятелем в нескольких обществах, в которых заботятся о промышленности, о торговле, о мореходстве, о технике, об образовании, словом обо всем на свете, что только может быть полезным отечеству и в то же время доставить ораторам случаи рекламировать себя и иметь связи с более или менее полезными людьми, и, числясь в одном ведомстве, получал чины и звезды, призываемый в качестве сведущего человека к участию в разных комиссиях.