Не может она сама. Это вы ногами своими дергаете туда-сюда.
Девушки прыснули. Дежурный смутился.
Третий раз сегодня, да вы что? Шутки вам это?
Какие шутки, честное слово не касались, дружно загалдели девушки. Их убежденность несколько остудила гнев дежурного. Разбирала досада: сорвал оперативную группу, сам прибежал Видимо, где-то замыкание, вот и вся причина.
Ох, девчата, доиграетесь вы, для порядка пригрозил дежурный.
Если бы он знал, что его слова неожиданно станут пророческими, что они сбудутся меньше чем через час события развернулись бы совсем иначе
ДЕНЬ ПЕРВЫЙ, ВОСЬМОЕ ДЕКАБРЯ
Они что сегодня, белены объелись?
Прибежал, дышит Хы-хы-хы!
А как он на тебя посмотрел, Светка 1 Обалдеть! Верь моему слову сохнет!
Вот еще! фыркнула Света, и все снова залились смехом.
Каждая из них Полина, Света, Валя прекрасно знала, что они должны были сделать сейчас. Собственно, они должны были еще утром проверить надежность тревожной связи. Если сигнализация срабатывает ложно, необходимо немедленно поставить в известность заведующую, вызвать монтера, закрыть входную дверь и принять меры к охране. Но ни у одной не шевельнулась тревога. Даже не тревога элементарная дисциплинированность: вот еще, потом же над тобой смеяться будут! Трусиха! Делать больше нечего заведующую беспокоить, монтера искать. И так голова кругом идет: больше шестисот посещений, полный сейф денег. Вот-вот инкассатор подъедет, а деньги не пересчитаны, не оформлены. Да и домой хочется. А бандиты бросьте эти сказки. Это все на инструктаже запугивают. А уже кто поработал, знает их нет и не бывает. Это в кино, в книгах. А у нас они откуда от сырости?
Все реже хлопала дверь. Наплыв посетителей постепенно стихал.
Скорей бы домой, девочки.
Не говори.
Вот и еще один посетитель ушел. Мельком глянув на часы без трех минут семь, Полина вынула из кассы деньги и принялась их считать. Сегодня вносили квартплату, надо успеть к приезду инкассатора. Светлана тоже склонилась над столом. И опять ни одна из девушек даже не вспомнила об инструкции: словно бы в насмешку буквоедам, сочиняющим все эти инструкции, сидели перед окнами, ярко освещенные светом. Дверь оставалась открытой. Толстые пачки трехрублевок, пятерок, десяток трепыхались в их проворных руках. Валя подошла к телефону, позвонила знакомой. Поговорив, положила трубку раньше, чем успел отключиться телефон подруги.
Полине послышалось: наружная дверь словно бы открылась. В тамбуре, ей показалось, шла какая-то возня, однако в зал кассы никто не заходил. «Мальчишки, наверное, балуются, успела подумать она. Надо пойти турнуть». Но тут внутренняя дверь сберкассы с треском распахнулась от удара ногой и невысокий, в светлом, выскочил на середину. Лицо его было безглазо, безносо, и только голос истеричный, взвинченный, как у мальчишки, играющего на задворках в войну, дошел до ее сознания:
Руки вверх, вверх руки, говорю, руки!..
«Что за чушь, что за розыгрыш, что за маскарад, что за глупые шутки?!» замелькали мысли, и Полина, бледная, с окаменевшей улыбкой, трудно постигала, что это не игра, не розыгрыш. Что это не в кино, что ее сейчас вправду убьют На нее прямо в грудь смотрит вороненая трубка с черной дыркой.
«Пу-ле-мет, ав-то-мат», прыгали в мозгу, словно горошины в погремушке, слоги, складываясь в одноединственное сознание, что через миг ее не будет. А деньги не пересчитаны. И острая жалость к себе столько еще дел не успела! И никто не узнает, о чем она думает в эту сек
Визг Вали врезался в уши. И тогда она тоже закричала, а руки оказались уже вверху сами. («Стыд! Стыд! Но что я могу!..»).
К стене, к стене лицом, кричал безликий, из-за его плеча виднелась вторая, на голову выше, но такая же безглазая и безносая фигура.
Эдик Головин считал себя достаточно выдержанным и закаленным. Все-таки двадцать три года, за плечами институт, стажировка в армии, серьезная должность, С мальчишеством покончено окончательно и бесповоротно. Раньше, иногда, в мыслях, он совершал что-то героическое. Кого-то ловил, вступал в рукопашную. Слава, положенная в таких случаях, даже в мыслях была приятной. Но это было раньше. Сейчас он об этом просто не думал. Ну, во-первых, почему именно ему выпадает честь совершить что-то героическое, во-вторых, если уж выпадет, он поступит сообразно обстановке, сделает свое дело и незаметным уйдет. А то еще распишут в газетах, ценный подарок выделят. Да и с кем схватиться, со шпаной? Была нужда, себе дороже. Ходи потом с фингалом.
Звякнув кольцом, он вышел из калитки церковного двора и медленно, бесцельно побрел к вокзалу. Приятеля не застал. Делать было решительно нечего. Эдик шел по пустынной улице, мимо церковного забора, вдоль пятиэтажного дома.
Звук словно бы большая доска упала плашмя привлек его внимание, когда до витрины сберкассы оставалось еще шагов десять. С любопытством делать-то все равно нечего он подошел к светящимся окнам, глянул И остолбенел. Фигура с автоматом, девушки с немым испугом на лицах все это мелькнуло перед ним, как экран телевизора, у которого выключен звук. Ему захотелось тряхнуть головой не чудится ли?