Как, господин следователь! вскричал он. За какую-нибудь несчастную полудюжину скверных часов, из которых двое сломаны, меня присудят к тринадцати месяцам и к полицейскому надзору?!
Это самое меньшее, что вам грозит, если вы главный виновник. Если же вы только сообщник, то к вам, по всей вероятности, будут снисходительнее. Может быть, даже забудут, что вы пытались сопротивляться полиции.
Ландри сложил руки, и лицо его приняло самое лицемерное выражение.
О! Господин следователь! Я от всего сердца раскаиваюсь, клянусь вам! Я выпил лишнее и, видя, что меня арестуют, почти сошел с ума. Я не понимал, что говорю, что делаю, и теперь на коленях готов просить прощение за мое преступное покушение
Которое, без сомнения, удалось бы, если бы не вмешательство одного мужественного человека, который бросился и обезоружил вас, рискуя жизнью. Но дело теперь не в том: надо закончить историю с часами, и я советую вам назвать сообщника, если только он у вас был.
Мне тяжело донести на товарища, прошептал Ландри. Но каждый должен думать о себе
А так как это необходимо, то говорите!
Сообщника зовут Жан Жеди по прозвищу Соловей.
Следователь сейчас же выписал ордер на арест Жана Жеди.
Затем спросил, кто это такой.
Жан Жеди, ответил Ландри, уже раз шесть был осужден и, между прочим, один раз на пять лет тюрьмы и шесть лет был под надзором полиции.
Где он живет?
На улице Винегрие, 21.
Следователь закончил допрос. Письмоводитель прочел все записанное, и Ландри подписал, не моргнув.
Отправьте подсудимого в тюрьму, сказал следователь солдату.
Ландри сделал движение, чтобы попросить позволения говорить.
Что вам надо? спросил следователь.
Господин следователь, прошептал арестант, вы арестуете Жана Жеди?
Ну так что же?
Я хотел бы просить, как милости, чтобы меня не сажали вместе с ним. Он очень мстителен. Когда его арестуют, он, без сомнения, угадает, что я донес на него, и так как я очень кроток, то, наверное, свернет мне шею.
Хорошо. Ваше желание будет исполнено.
Благодарю вас, господин
следователь. Вы спасаете мою жизнь.
После ухода Ландри следователь сейчас же позвал агента:
Возьмите на себя это дело.
Какое?
Надо произвести арест на улице Винегрие, 21.
Кого прикажете арестовать?
Некоего Жана Жеди по прозвищу Соловей.
Погодите, я знаю, кто это. Он судился уже много раз. Мы давно караулим его. У него нет никаких средств, и мы предполагали, что он ворует, но он очень ловок, и его невозможно поймать на месте преступления.
Вы знаете его по наружности?
О! Отлично! Это высокий малый лет сорока трех или сорока пяти, худой, как скелет.
Возьмите с собой двух агентов и отправляйтесь.
Сегодня же вечером он будет арестован, ответил Жобен, кладя ордер в карман.
Он поклонился и хотел выйти.
Еще одно слово! воскликнул следователь. Сделайте, пожалуйста, для меня одно дело, которое задержит вас очень ненадолго.
К вашим услугам, сударь.
Отвезите вот этот пакет в министерство юстиции, в отделение иностранных дел и отдайте в руки начальнику отделения. Мне сказали, что это очень важно.
Хорошо, сударь.
Жобен вышел.
В префектуре бывший нотариус с нетерпением ожидал возвращения Ландри.
Ну что? спросил он, как только тот вошел.
Дело сделано, и я убежден, что меня приговорят довольно строго, может быть, даже отдадут под надзор полиции, но, по крайней мере, этот негодяй Жан Жеди тоже будет доволен.
Ты донес на него?
Да, как на главного виновника кражи часов.
Ты не говорил обо мне?
О тебе? Зачем же? Ты не сделал мне ничего. Постарайся устроиться так, чтобы тебя поместили вместе со мной: мы повеселимся.
Два часа спустя Клод Ландри в обществе нескольких арестантов был отправлен в тюремном экипаже в дом предварительного заключения.
Он был очень доволен.
«Если тебе не удастся доказать алиби, мой милый Жан Жеди, думал он, то с таким прошлым тебе придется плохо».
Он вернулся домой в три часа и заснул, спрашивая себя: не заблуждается ли он относительно сходства между мистрисс Дик-Торн и женщиной из Нельи?
Квартира Жана Жеди была на пятом этаже старого дома и состояла из двух мансард, содержащихся в чистоте. Белый деревянный стол, четыре стула, кухонный шкаф и маленькая плита с тремя конфорками составляли меблировку первой комнаты. Во второй стояла железная кровать, два стула, комод орехового дерева и различные инструменты гравера. В углу помещался чемодан.
Вся обстановка принадлежала Жану Жеди.
В один прекрасный день он сказал себе:
Такой человек, как я, не должен жить в гостинице это слишком опасно. Приходится записывать свое имя в полицейские книги. Имея свою квартиру и умея вести себя дело совсем другое: никто вами не занимается, вы имеете вид честного рабочего, платите в срок и обделываете свои делишки отлично.
Одна кража со взломом в окрестностях Венсена принесла Жану Жеди шестьсот франков. Вместо того чтобы истратить эти деньги на кутежи, как обыкновенно поступают ему подобные, он купил мебель и снял квартиру на улице Винегрие. Его домохозяин очень ценил его как аккуратного жильца, и все соседи считали его хорошим гравером.