Пока он покупал билеты, Лесли ждала у входа. Когда он вернулся к ней, она взяла его под руку.
Позже они шли по городским улицам, и она спросила:
Дик, вы не говорили мне... она замялась.
Да? подбодрил он ее.
Лесли начала снова:
Мы вместе работаем в банке с тех пор, как вы демобилизовались...
Мервен кивнул. Он демобилизовался в начале 1946 года и сразу вернулся на старую работу.
Голос Лесли был тихим, почти дрожащим:
Это было несколько месяцев назад. Но вы никогда не приближались ко мне... по-дружески. Что заставило вас заговорить со мной сегодня?
Что дало мне храбрость, вы имеете в виду? Он сухо усмехнулся. Ответ прост, Лесли. Вы мне дружески улыбнулись.
Ответ ей, казалось, понравился.
Она на секунду задержала взгляд на широкой повязке у него на шее. Затем пробормотала:
Вы были настоящим героем. Я подумала, что вы заслужили... улыбку...
***
Они гуляли по темным улицам, держась за руки, как дети, и молчали. Словно чувствовали, что эта новая близость, которая их связала, была драгоценной, хрупкой вещицей, которую слова могут разрушить.
Наконец, девушка вздохнула:
Уже поздно.
Да.
Их шаги звенели на тротуаре.
Это был прекрасный вечер, пробормотала Лесли.
Он не ответил. Вместо этого он повернул голову и коснулся губами ее мягких волос.
Она смеясь, вырвалась. Они пошли молча. Когда они приблизились к ее дому, она повернулась к нему. Она была высокой девушкой пять футов и семь дюймов и их глаза оказались на одном уровне. Мервен почувствовал, что жилка на горле сильно запульсировала. Девушка была так близко.
Доброй ночи, Дик, прошептала Лесли.
Ее губы нежно коснулись его мимолетным поцелуем. Затем она ушла.
Все началось с поцелуя... а закончилось убийством.
Глава 2
Старший надзиратель сказал:
О, да. Он хороший заключенный. Не жалуется, послушен и не создает проблем. И все же... Он сделал паузу.
Его спутник проницательно закончил:
И все же он беспокоит вас.
Да, кивнул старший надзиратель. И это не связано с тем, что он делает или говорит. Скорее с тем, чего он не делает и не говорит... Он замолчал и выпалил: Мне не нравятся осужденные в первый раз! Дайте мне старого рецидивиста. От них знаешь, чего ждать!
Детектив-инспектор Касл усмехнулся. Это был крупный мужчина с хорошими манерами и проницательным взглядом. На нем был видавший виды старый плащ и шляпа- котелок.
Это предубеждение, заметил он.
Возможно да, а возможно нет, проворчал старший надзиратель. Смейтесь, если хотите, но вот что я вам скажу. Этот молодой Мервен меня пугает.
Касл изобразил вежливое, но недоверчивое ворчание. Старший надзиратель мрачно продолжил:
У него навязчивая идея. Вежлив и замкнут. И в нем нет жалости.
Касл внимательно посмотрел на него:
Вы описываете другого человека.
Его спутник сухо возразил:
Он здесь уже несколько месяцев.
Касл кивнул:
Понимаю, что вы имеете в виду.
Они продолжили путь.
Старший надзиратель коротко кивнул приблизившемуся коридорному и остановился около одной из камер. Он повернул ключ в замке и открыл дверь. Ширина помещения равнялась высоте, а глубина составляла четыре шага. Бесцветные стены были немного влажными, а через крошечные непрозрачные стекла зарешеченного окна неуверенно проникало немного света. Воздух в камере, холодный и несвежий, был пропитан животными запахами тюрьмы. Касл непроизвольно поежился.
Мужчина, который поднялся с раскладной койки в углу, был одет в серое, а лицо по цвету почти совпадало с одеждой. Он молчал.
Касл похлопал сопровождающего по плечу и что-то прошептал ему на ухо. Старший надзиратель замялся, а затем развернулся и вышел на площадку, тщательно закрыв за собой тяжелую дверь.
Садитесь, Мервен, проворчал Касл. Я хочу поговорить с вами один на один.
Ричард Мервен заговорил, и за покорным равнодушием в голосе слышалась насмешка:
Вы забыли инструкции. Полицейский, разговаривающий с заключенным...
...должен находиться под наблюдением представителя штата тюрьмы. Знаю. Касл выглядел усталым. Он снял шляпу-котелок и рассеянно стукнул по ней. Это неофициальный визит.
Вспышка любопытства осветила тонкое умное лицо. Бывший клерк сел на койку, положив руки на грубое одеяло, покрывающее жесткий матрац.
Вы должны были разговаривать со мной в комнате для посещений. Эта «хата» не очень удобна. Он мрачно оглядел камеру.
Инспектор сочувственно посмотрел на него.
Осваиваете тюремный сленг... заметил он.
Постепенно, с горечью признал Мервен. У меня много времени для учебы.
О, да. Ваш срок...
Довольно большой. Губы Мервена сжались. Я должен ждать свободы много лет.
Вы не можете жаловаться. Вы ограбили банк.
Мервен закусил губу:
Я никогда этого и не отрицал.
Да, согласился Касл. Не отрицали.
Но вы не сказали нам ничего полезного. И мы должны вернуть деньги, которые вы взяли из сейфа.
Мервен пожал плечами и промолчал.
Касл потер подбородок. Он размышлял:
Вас поймали и признали виновным. Но я все-таки за вас переживаю.
Пальцы Мервена сжались:
Забудьте меня.
Не могу. Касл отодвинул в сторону эмалевую кружку и кувшин и присел на край стола, встроенного в стену. Он начал говорить тихим доверительным тоном. Это дело заинтересовало меня с самого начала. Как вы, вероятно, знаете, я вел почти все предварительное расследование.