Экран телевизора медленно ожил, показывая диктора программы "Время" строгого мужчину в костюме, читающего новости официальным тоном.
"...В Москве продолжается подготовка к летним Олимпийским играм. Строительство объектов идет по графику. Советские спортсмены интенсивно готовятся к соревнованиям..."
Воронин кивнул. Олимпиада-80 большое событие. Весь Союз готовится, вся страна следит. Он и сам с нетерпением ждал соревнований по боксу. Наши ребята должны показать класс.
"...А теперь о спортивных новостях. Через три дня во Дворце спорта в Лужниках состоится международный матч по боксу между чемпионом СССР Игорем Высоцким и чемпионом США в тяжелом весе Тайроном Джексоном. Этот поединок станет одним из важнейших спортивных событий года и призван укрепить культурные связи между нашими странами..."
Михаил Петрович прищурился, разглядывая кадры тренировки молодого советского боксера. Крепкий парень, техничный, с хорошей работой ног. Воронин знал Высоцкого несколько раз видел его бои, даже давал советы через общих знакомых. Талантливый боец, с характером.
Затем камера показала американца мускулистого чернокожего спортсмена с агрессивной манерой ведения боя. Тайрон "Черная Молния" Джексон восходящая звезда американского бокса, непобежденный, с впечатляющей серией нокаутов.
Высоцкий его сделает, уверенно сказал Воронин телевизору, насыпая в кружку заварку. Разберет на запчасти. Техника у Игорька хорошая, а у этого... Силен, конечно, но думать не умеет. А в ринге, как на войне сила без ума бесполезна.
Он внимательно всматривался в кадры тренировки американца. Мощные удары, агрессивная работа на ближней дистанции. Опасный противник, но с недостатками.
Правый бок не закрывает, бормотал старик, будто анализируя будущий бой. И после джеба на мгновение открывается. Вот тут-то его и надо ловить. Игорь должен это видеть.
Чайник щелкнул, выключаясь. Михаил Петрович залил заварку кипятком и уселся за стол, продолжая слушать новости. После спортивного блока начали говорить о ситуации в Афганистане, но старик уже не вслушивался мысли его были в прошлом.
Он вспоминал свой последний серьезный бой международный турнир 1957 года, встреча с американцем Джимом Харрисоном. Тоже был шум в прессе, тоже говорили о дружбе народов. А на ринге была настоящая война двенадцать раундов ожесточенной борьбы, кровь, пот, два нокдауна. Воронин выиграл тогда по очкам, но победа далась нелегко.
Допив чай, старик вымыл чашку, вытер насухо и аккуратно поставил обратно в шкаф. Потом прошел в спальню и открыл платяной шкаф. Внутри, на плечиках, висел его парадный костюм темно-синий, с орденскими планками. Рядом отглаженная белая рубашка и начищенные до блеска черные туфли.
Сегодня был особый день день памяти. Каждую неделю, в среду,
Воронин навещал могилы сначала однополчан, потом жены. Традиция, которую он не нарушал уже много лет.
Старик неторопливо оделся, тщательно расправляя каждую складку, поправляя орденские планки. Затем взглянул на себя в зеркало. Из отражения на него смотрел пожилой мужчина с прямой спиной, острыми чертами лица и внимательными глазами. Седые волосы были аккуратно зачесаны назад, морщинистое лицо выбрито до синевы.
Нормально, сказал он своему отражению. Еще не списывай себя, старик.
Глава 2
Вам к любимой, Михаил Петрович? спросила старушка, тщательно заворачивая цветы в газету.
К ней, Николаевна, к ней, кивнул Воронин. И к ребятам-фронтовикам загляну.
Передавайте привет Клавдии Степановне, сказала старушка, отдавая букет. Хорошая она была женщина. Светлая.
Передам обязательно, пообещал старик, аккуратно принимая цветы. Как сама? Как здоровье, Николаевна? Ноги-то не беспокоят?
Да какое там здоровье в наши годы? отмахнулась цветочница. Скрипим потихоньку. Но на погоду ломит дождь будет к вечеру, так что вы зонтик-то прихватите на обратный путь.
Обязательно, кивнул Воронин. Ну, бывайте здоровы.
На остановке было немноголюдно. Пара школьников с портфелями, молодая мать с коляской, пожилая женщина с авоськой, полной продуктов. Обычный день в спальном районе Москвы.
Воронин посмотрел на часы старенькие "Победа", верой и правдой служившие ему уже третий десяток лет. Автобус должен был прийти через пять минут. Он всегда выходил заранее, не любил опаздывать даже на минуту. Это тоже осталось с войны пунктуальность иногда спасала жизни.
Подошел автобус немного потрепанный ЛАЗ с характерным рычанием двигателя. Воронин пропустил женщину с коляской, помог ей подняться, затем зашел сам. В салоне было полупусто. Он опустился на сиденье у окна, осторожно держа букет.
Автобус тронулся, ныряя в привычный городской поток. Воронин смотрел в окно на проплывающие мимо здания, деревья, людей. Город менялся новые дома, новые улицы, новые лица. Иногда ему казалось, что он не успевает за этими изменениями, что его мир остался где-то в прошлом.
Ваш билетик, дедушка, кондуктор, полная женщина средних лет, остановилась рядом с ним.
Воронин достал из кармана приготовленную мелочь, расплатился, взял билет. Женщина увидела его орденские планки, на мгновение задержала взгляд.