Он был чистым и светлым настолько, что я заподозрила в девочке будущую носительницу магии эфира.
«Иную».
У меня вдруг перехватило дыхание. Мысли в голове заметались, словно птицы в клетке.
«Нет, я ошибаюсь! Пройдет время, ее универсум обретет устойчивый цвет, и девочка начнет проявлять способности к магии. Будет управлять светом или подчинять духов. Неважно. Главное, что она сможет избежать мучительной смерти, став своей в мире магов», отчаянно пыталась я заглушить голос разума. Но внутренняя тревога уже прочно засела в моей груди.
«Нет, я не из тех, кто охотно верит неправде, одернул я себя. Она никогда не войдет в мир духов, никогда не почувствует связь со стихией и никогда не постигнет всю силу света. Потому что в ней скрыта другая магия. Более тонкая, более совершенная и в то же время неизмеримо опасная и разрушительная магия эфира».
Перед глазами тут же возникла страшная картина: помост, жаждущая смерти толпа и посвященные в белых тогах, равнодушно взирающие на закованного в цепи ребенка, сгорающего в пламени.
Я закрыла глаза и замотала головой.
«Нет, так не должно быть! Она ни в чем не виновата! Я не позволю ей идти по моему пути! Не позволю жить в вечном страхе перед тьмой и смертью!»
Нет, нет, нет, прошептала я, захлебываясь от эмоций.
Чего нет? простодушно спросила Харет, вызвав у Барка снисходительную улыбку.
Чего нет? повторила она уже раздраженно.
Тетушка Глайя, Барк, я поднялась с места, глядя на каждого из них по очереди, и тихим покорным голосом произнесла: Я подчинюсь любому вашему решению. Уверена, оно будет правильным для вашей общины.
Сейчас самым важным для меня было остаться в деревне, рядом с этой девочкой, которая пробуждала во мне странные чувства. Желание защитить ребенка от всех невзгод магического мира болезненно кольнуло мое сердце.
Я опустила взгляд на убитого оленя. Его бездыханное тело лежало возле чугунного котла с неестественно вывернутой шеей, вывалившимся языком и затянутыми мутной пленкой глазами.
В одно мгновение равнодушный к чужим жизням Барк тот самый опытный проводник, который мог бы решить мои проблемы, стал смертельной угрозой. Для меня. Для девочки, чьего имени я пока не знала.
И это все? недоверчиво спросил Барк. Даже не попросишь приюта?
«А вы способны услышать мою просьбу за громкими голосами тревоги, которые терзают вас всех?» хотела было сказать я, но промолчала.
«Нет, я буду
милой. Вежливой. Даже ласковой».
Я не питаю надежд относительно своей судьбы и не думаю, что душа в моем теле задержится надолго. Но если вы позволите мне остаться, и продлите срок моего пребывания на этой земле мой голос дрогнул. Я буду вам безмерно благодарна.
Несколько мгновений охотник обдумывал мои слова, а затем кивнул, давая понять, что согласен.
На лице тетушки появилось подобие улыбки. Она предложила продолжить трапезу, и ложки тут же застучали по дну тарелок.
Вскоре за столом уже оживленно обсуждали, как лучше приготовить оленя.
Остановились на традиционном варианте: мясо потушить, а внутренности пустить на сытный и наваристый суп.
После трапезы Харет с головой ушла в готовку и больше не обращала на меня внимания.
Глава 3
Мне не хватает рук, зеленоглазая девчонка, путаясь в темных нитях, смешно хмурила брови, пытаясь понять хитрую систему плетения.
Они сидели на покосившейся лавочке возле приземистого домика, в открытую дверь которого упирались пушистые ветви молодого кедра. Над единственным окном висели сита для просеивания породы. На вбитых в стену крюках сушились сети. Чуть поодаль стоял дровяник, рядом с которым росли кустики маленьких цветочков, словно одетых в «синие мантии» с голубой каймой. Харет бережно пересаживала ростки, создавая новую полянку, источающую приятный аромат. Позже я узнала, что это мускари ее любимые цветы.
Еще раз, сказал старик, беря девичьи ручки в свои сухие ладони. Так Вот так Правильно. Эти две переплетаем между собой. Затем эти две. И так далее Смотри, что получается.
Как красиво! воскликнула девочка, глядя на плетение.
Забавно. Я столько времени думала только о себе, что почти забыла о детях «иных». А ведь я не одна. Есть и другие. Вспомнить хотя бы заточенного в храме Змеерога мальчишку, при мысли о котором внутри у меня все холодело от ужаса. Нас ведь объединяло гораздо больше, чем просто способность подчинять эфир своей воле. Всем нам была уготована короткая, как северное лето, жизнь.
«Сейчас ты учишься плести веревку из шерсти, смеешься, когда свободные концы вдруг оказываются слишком короткими для связывания. А завтра завтра ты будешь учиться выживать. Ты поймешь, что никому в этом мире нельзя доверять. Ты будешь прятаться, обманывать и, если потребуется убивать».
О чем задумалась? раздался за спиной голос Барка.
Этот человек стал для меня единственным в общине, кто вызывал тревогу. Но, будучи хорошей актрисой, я всегда встречала его легкой улыбкой. Он редко улыбался, но был спокоен, уверен в себе и обладал внутренней силой. Как следствие, каждая его охотничья вылазка заканчивалась победой. Он мог несколько дней подряд ночевать под открытым небом, несмотря на дождь, чтобы вернуться домой с добычей.