Мой дом в пяти минутах ходьбы, пролепетала я.
Покажешь, решительно рявкнул он.
Подскакав ко мне, он лихо склонился, и, ухватив меня железной рукой, закинул в седло перед собой, словно я была не человек, а мешок с пухом.
Конь его нервно заплясал под ним, кося кровавыми глазами, чуя недобрую болезнь.
Что случилось? пролепетала я, прижимая свою корзинку к себе.
Или не видишь? огрызнулся всадник. Господарю худо!
Господарю?!
Я оглянулась на мужчину, лежащего в гриве коня. Но мне не дали его рассмотреть.
Всадник дал шпоры коню, и дорога рванула нам навстречу.
***
До моего дома мы долетели в один миг, кажется.
По всей усадьбе тотчас разбежались псы, разнюхивать, нет ли лихих людей.
Всадник, что привез меня, ссадил меня у крыльца и я постучалась.
Лиззи, детка, открывай скорее! позвала я.
Что случилось, сестрица?! обеспокоенно спросила девочка из-за двери.
Господарь к нам приехал, торопливо ответила я. Помощь ему наша требуется!
Господа-а-арь?!
Загремел засов, на пороге появилась Лиззи, удивленно хлопающая глазами.
Слуги господаревы! вскричала она восторженно, увидев рядом со мной статного всадника в черном плаще, с серебристым мехом на плечах. Значит, старый Господарь вернулся из похода?
Всадник мельком глянул на Лиззи, коротко кивнул головой.
Вернулся, дитя, ответил он. Теперь наши земли будут защищены и благословенны.
Защищены?
Что-то плохо в это верилось, учитывая состояние Господаря!
Его, бесчувственного или полумертвого, снимали с лошади чуть не вдесятером.
А он лишь вздрагивал и шумно дышал сквозь сжатые зубы.
Сняв его с седла, они аккуратно понесли его в дом
Что с ним?! в испуге спрашивала я, семеня за ними.
Не твое дело, огрызнулся один из мужчин. Осторожнее несите Господаря! Ему нужна горячая вода! Есть у вас бочка, чтоб ее можно было наполнить?
Ванна есть, пролепетала я, и вся эта шумная процессия с грохотом и шумом ввалилась в мой дом.
Господарь, огромный широкоплечий мужчина, одетый в дорогие одежды, с серебряной маской на лице, лишь молчал и вздрагивал.
Его уложили на мою софу. Но наша с Лиззи постелька оказалась ему мала. Чтоб его уложить, пришлось согнуть ему ноги в коленях. Из-за судорог сделать это сразу не удалось. И поддался он с трудом.
«Боже, ужас какой! подумала я, прижимая ладони к пылающим щекам. Почему он так страдает?!»
Но, несмотря на чудовищную боль, что он испытывал, Господарь упрямо молчал. Думаю, если б его на костре жгли, он ответил бы таким же свирепым, упрямым, непробиваемым молчанием.
Его рука бессильно упала, свесилась до пола, широкая перчатка с нее соскользнула. И я увидела искореженные судорогой пальцы, странно красные вокруг ногтей.
Что с ним?! в страхе повторила я. Что с Господарем?!
Один из его
слуг, красивый молодой человек, удостоил меня взглядом.
Проказа, грубо сказал он, отстранив меня плечом. Поди вон, если не хочешь заразиться.
Проказа? Да как бы не так! Где это вы видели, чтоб при проказе пальцы на месте оставались?! И что за странные судороги? Тоже мне, лекари ученые
Господарю было невыносимо больно. Но он продолжал упрямо молчать, пока его слуги шустро разводили огонь в моем камине, и в печи на кухне тоже.
Но это не проказа! как можно тверже возразила я.
Тот господарев слуга, что со мной заговорил, с интересом обернулся.
Ты что, лекарь? насмешливо произнес он. Поостерегись-ка болтать тут языком, неумытая темная женщина! Не то получишь за свое нахальство.
У него не проказа, упрямо и жестко ответила я, глядя прямо в глаза господарскому слуге. Господаря мучают боли и судороги крутят. Я могу облегчить.
Ты ведьма? грозно надвинулся на меня мужчина.
А ты поп? огрызнулась я. Что-то кадила не вижу! Я травница. Разбираюсь в лекарствах. И не такая уж темная, как тот, кто думает, что только ведьмы что-то знают и умеют!
Он уж было поднял руку, чтоб велеть слугам меня схватить, но тут Господарь подал голос.
Отойди от нее, его голос из-под маски звучал глухо, хрипло, словно господарю горло пережимали. Лечи, женщина.
Я тотчас сорвалась с места, метнулась на кухню.
Воины Господаря то и дело входили и выходили из моего дома, нося в ванну воду. Но я не боялась, что они выстудят дом. Потому что огонь пылал и в печи, и в камине. Кажется, они вырубили все деревья поблизости. Березы у моих ворот.
Ну, и к лучшему. Больше света в саду будет.
Мой чан стоял на пылающем огне, закипая.
Оттуда я зачерпнула вспенивающуюся ключом воду маленьким котелком и полезла в кухонный шкаф, за настоями.
От разных болей, бормотала я, выбирая подписанные склянки. От судорог
Припомнила еще странную красноту вокруг ногтей господаря и, миг поразмыслив, решительно взяла самую дорогую настойку.
Из плодов двуцветника.
Мало ли. Вдруг пригодится
В котелок накапала по десять капель, развела. Мешать пришлось рукой, потому что в этом бедламе я почему-то не могла отыскать ложку.
Обернулась и увидела, что красивый господарский слуга смотрит за всем, что я делаю.
Ты же не думала, что я позволю тебе приблизиться к Господарю, не отведав самой этого зелья? насмешливо произнес он.
Я отважно отхлебнула настойки из котелка, вызывающе глядя мужчине прямо в глаза.