Однако сознание вновь стало ускользать. Голова закружилась, жар возвращался, и я почувствовала, как тьма снова накрывает меня удушливым саваном. Лина что-то шептала, но я уже не слышала. Мир растворился, и я провалилась в тишину.
Глава 4.
Темнота, только тонкая полоска света пробивалась сквозь щель в стене. Я снова лежала на чём-то колючем, впивавшемся в спину, и тело ломило, как после марафона. Только вот марафоны я не бегала.
Да что же со мной?..
Я попыталась сесть, но голова закружилась, и я рухнула обратно, вцепившись в солому руками.
Руки Я замерла, глядя на них.
Тонкие, с длинными пальцами, в мозолях, но молодые. Не мои. Мои были куда менее изящными, узловатыми, и кожа на них от питерских сквозняков постоянно трескалась. Эти руки точно чужие
Я коснулась ими лица скулы острые, кожа гладкая, волосы длинные, липкие от пота, русые с янтарным отливом. Совсем не похожи на седую паклю, в которую превратилась моя шевелюра после той ночи...
Сердце заколотилось. Нет Это не я. Или я? А кто я?..
Ты в порядке? голос, хрипловатый, но добрый, ворвался в мои мысли. Хорошо, что ты очнулась, Мариса. Лихорадка тебя чуть не добила, но, к счастью, в этот раз боги были милостивы...
Я повернула голову, морщась от боли. В дверях сарая стояла женщина. Худая, с
усталым лицом, седыми прядями в косе, в потрёпанном переднике и старомодном чепце. В руках она держала глиняную миску, от которой шёл пар.
Кто вы?.. вырвалось у меня. Господи, и голос-то не мой Звонкий, молодой, с хрипотцой из-за недавнего кашля.
Шайна я, ответила женщина, присаживаясь на корточки рядом и протягивая мне миску. Ты, видать, ещё не очнулась до конца, да?..
Она обеспокоенно посмотрела мне в глаза. Я не нашлась, что ответить, потому что сейчас полностью была уверена в том, кто я есть Марина Горохова, сорока пяти лет от роду, библиотекарь из Санкт-Петербурга, вдова и мать, потерявшая своего единственного ребёнка Но в то же время я уже ни в чём не была уверена.
Ничего-ничего, стала успокаивать меня Шайна. С Эйлой тоже так было она закусила губы, а потом с вымученной улыбкой добавила: Ты давай поешь, Мариса. Тебе силы нужны.
Я осторожно забрала из её рук в свои ладони миску, но есть пока не стала.
А Эйла это кто? спросила, всё ещё вертя в уме совсем другие размышления.
Женщина вздохнула и печально покачала головой:
Сестра моя, мать Лины. Умерла от такой же вот лихорадки, Лину круглой сиротой оставила Да ты и Лину, наверное, не помнишь
Помню, ответила я и задумалась: как же это так маленькая девочка, плакавшая тут, подле моей кровати с кувшином в руках, мне совсем не пригрезилась? А как же тогда моя прошлая жизнь в Питере?..
Прошлая Прошлая жизнь
Что, не нравится похлёбка? улыбнулась Шайна, заметив, что я так и сижу, не двигаясь.
Нет, я Я пытаюсь понять
Женщина вновь протяжно выдохнула. В морщинках вокруг её глаз что-то блеснуло, похожее на слёзы. Однако Шайна не расплакалась, а просто сказала, тихо и ласково:
Главное, что жива ты. С остальным уж как-нибудь разберёшься.
Я осторожно кивнула и несмело поднесла миску к губам, всё ещё не решаясь попробовать.
Ешь-ешь, подбодрила Шайна. Я сама готовила. Овёс, капуста, чуть соли. Мяса нет. Но и это уже роскошь для таких, как мы.
Я попыталась улыбнуться в ответ и аккуратно принюхалась. Пахло съедобно, хоть и не борщом. Отпила глоток пресное, но тёплое, и желудок, урча, потребовал ещё. Я пила, а Шайна наблюдала за мной и не торопила.
Я вроде слышала про какого-то барона начала я, вытирая рот рукавом, немного утолив голод. Рукав был грубый, пропахший потом. А похлёбка и впрямь сносная, даже вкусная, с учётом того, как на самом деле я проголодалась.
Барон Гельмут хозяин этих земель, объяснила Шайна. Ты у него в долгу. Как и Лина. Как и я. Как и все мы.
А мама?.. припомнила я слова Хильды.
Мать твоя умерла, оставив заём, вот барон тебя и держит. Ты на пасеке работала, мёд для него собирала, пока не слегла от хвори.
То есть получается я уже жила тут? Точнее не я, а некая Мариса Но сейчас я оказалась Марисой
Но ведь отчётливо помню, как, ещё будучи сама собой, спускалась в погреб. А потом поскользнулась на ступеньке, ударилась головой и
Умерла?..
Неужели я переместилась в какое-то другое тело после смерти?..
Я сжала миску так, что пальцы побелели.
Что это за заём? спросила я, чувствуя, как во мне разливается какое-то новое чувство, совершенно необъяснимое смесь отчаяния и принятия, одновременно. И почему я должна за него расплачиваться?
Потому что таков закон, Шайна пожала плечами. Барон долги не прощает. Не выплатишь продаст. И тебя, и Лину. Лину, может, в бордель, а тебя не знаю, куда. Ты девка крепкая, но после лихорадки теперь уж слабовата
Я уставилась на неё, пытаясь осмыслить. Барон, долг, пасека, бордель? Это что, Средневековье какое-то? Я вспомнила книги из библиотеки: мне иногда попадались в руки таки фэнтези, где героини попадали в другие миры. Но там были драконы, маги, принцы А тут сарай, вонь и похлёбка из овса. Я что, умерла и попала в кошмар?
А этот мир начала я осторожно, Эти земли
Герцогство, подсказала Шайна. Правит у нас герцог Эдмунд Рейхольд.