Хочешь спрыгнуть с Ганзы?
Она взглянула прямо и дерзко.
Кто же не хочет? Только у нас здесь все хитро с детства на каждом висят кредиты: на воздух, на воду, на передвижение. Оплачивать приходится всю жизнь, копить не выходит никак. Зато результат почти нулевая эмиграция, явный успех дорогого правительства под мудрым руководством ганзейского гения, Банкира-Прайм.
Она махнула рукой.
А, черт с ним. Смысл
говорить о невозможном? Идем!
Доктор шел медленно, сердце колотилось, в голове, всегда спокойной, царил сумбур. Она была умна, безусловно умна, и красива до невозможности, до болезненного сюрреализма происходящего. У нее было отличное чувство юмора и легко подвешен язык алый влажный язычок, время от времени показывающийся между белыми зубками когда она улыбалась. Она нравилась ему. Она до безумия ему нравилась.
А кем ты работаешь? Чем занимаешься? Ты не сказала
Кем? она пожала плечами. Сложный вопрос. А занимаюсь тем же, что и большинство людей во Вселенной.
«Торгует собой, в той или иной форме?» пронеслось в голове. «Нет, невозможно!»
Ищу истину, Мику улыбнулась чуть беззащитно. Разве этого мало?
Нет, решительно сказал он.
Опускался теплый, синий вечер, с улиц уходили торговцы и полиция наступала пора проституток, сумасшедших, студентов, наркоманов и воров причем все это часто уживалось вместе, смеялось, перебрасывалось шуточками, курило, глотало, гнало по вене, считало деньги и поглаживало бронзовые кастеты и полулегальные фибропластовые заточки в карманах. Город пах жжеными тряпками, блевотиной и спермой.
Я могу забрать тебя отсюда, сказал он. У меня есть деньги, и скоро будет еще больше. И меня ждет корабль. Мы можем улететь вместе. Если ты хочешь.
Она резко остановилась, посмотрела ему в глаза какая же она красивая, черт, как вообще люди умудряются не спотыкаться и связывать слова в фразы, когда видят ее вблизи и вдруг погладила его по щеке, мягко, почти нежно. Свет уличного фонаря делал ее волосы пепельными, и ему вдруг показалась, что она намного, намного его старше.
Хочу ли я? Хочу ли она оборвала себя. Решительно взяла его за руку. Пойдем.
Они спустились к реке, на пляж но не пустынный и скучный официальный пляж, где торчали деревянные грибки и ржавые жестяные квадраты раздевалок, а на дикий, заросший травой и кустарником, заброшенный, но еще живой, где витал тяжелый запах гниющих водорослей и жгли костры сомнительные компании. Она присоединилась к одной такой, и ее приняли, а значит, приняли и его, что-то одобрительно проворчав, и дали место у сверкающего плотным, почти твердым пламенем костра. Он выпил чего-то обжигающе грубого, неочищенного, из оплетенной лозой стеклянной бутылки, и все сначала стало ярким, будто под светом прожектора, а потом неспешно потеплело и скрылось в приятном полумраке.
Мику смеялась и предлагала ему самокрутку, и научила, как правильно курить табак пополам с полынью это оказалось несложно, смесь заходила тяжело, но голова после нее оставалась легкой и звенящей, и надутой, словно воздушный шар, в который накачали слишком много воздуха. Вокруг гудел негромкой разноголосицей сплетенный из десятка глоток разговор. Он понимал его. Иногда.
Меня мажет, хрипло объяснял кто-то один, почти невидимый в прерывистом огненном свете. Все вокруг тлен, понимаете? Мы никто!
Кто-нибудь, смеялись в другой стороне, кто-нибудь, заберите у Романа клаудресп.
И гашик!
Это не настоящая дрянь, можешь разочаровываться, силуэт медленно и огорченно мотал головой.
Да я давно уже. Проклятый суррогат.
Внутри архива сына, внутри всей сути мира, бубнил хриплый голос, ставя немыслимые логические ударения. Все мы карлики, испуганно замершие перед ревущей стеной огня. У нас нет выхода.
Бодрит, почти как твой хардбасс, соглашался кто-то еще, делая затяжку. Ванес, твое восприятие музыки несовершенно.
Нужно лишь слушать между строк, тогда вам откроется трезвый взгляд на вещи! обладатель хриплого голоса волновался и глотал слова. Едкий дым, покачиваясь башней, уносился к реке.
Довольно странно слышать это от человека под гашишем, древним, как говно мамонта. Это ведь даже не гипермет.
Не помеха для пытливого ума. С полгода назад я под миксом тоже узрел тайны Вселенной, здесь уже отчетливо прозвучала насмешка, но Доктор не понял, к чему именно она относилась.
Ну, ладно, хриплый поднялся под ботинками заскрипел песок. Неудобно, должно быть, ему было сидеть на такой жаре. Доктор вдруг с ужасом понял, что понятия не имеет, сможет ли он двигаться, руки и ноги были словно ватные. Хватит валять дурака. Берем девчонку.
Их взяли вдвоем исполнители решили продемонстрировать рвение. Повалили на горячий еще от солнца песок, связали аккуратно, но надежно, на голову надели черный то ли пакет, то ли мешок. Ставить на ноги и вести не стали, решили, наверное, что безопаснее
будет тащить. Значит опасными их считают. Или только его? И кто это вообще такие они?
Полная визуальная депривация.
«Берем девчонку», сказал хриплый голос. Значит, им была нужна только Мику? А когда его паковали, то не обыскивали значит, углепластиковый нож все еще в сапоге, пояс, если нужно, легко развернется в клинок, а в воротнике осталась граната со смесью инертного термита и белого магния. Он еще повоюет. И ему, и Мику ничего не угрожает. Особенно Мику. Да, особенно ей.