Его бросили на металлическую поверхность. Рифленая, пахнет резиной и остаточным теплом. Кузов транспорта? Послышался топот ног слева, справа и сзади, неразборчивая команда, нарастающая вибрация. Через несколько минут легкий, сильный шепот винтов подсказал ему, что они в конвертоплане, делающем, пожалуй, не меньше трехсот километров в час.
Послушайте, парни, сказал Доктор, лежа лицом в пол, и привел в действие эмпат-трансмиттер в коре своего мозга. Думаю, случилась ошибка. Вы взяли не тех. Я все могу
Он получил удар ботинком под ребра и проглотил дальнейшие объяснения. Во рту появилась горячая монетка размеров примерно с десятицентовик из желудка поднялась, что ли?
Заткнись, дурень, лениво ответили ему. Зря ты связался с этой сучкой. Господин Прайм не любит клеветы. И наш босс, соответственно, ее тоже не одобряет.
Понятия не имею, о чем
Новый удар. Монетка разрослась до размеров четвертака.
Не расслышал? участливо поинтересовались из невнятного шумного далека. Заткнись пока цел, парень. Здоровье тебе еще понадобится.
Он послушался. Шум какое-то время нарастал конвертоплан разгонялся а потом застыл на одном уровне, от которого ныли зубы. Впрочем, возможно, они ныли от удара. Он все форcировал работу трансмиттера, изо всех сил передавая вокруг сочувствие и желание поболтать, но рта больше не открывал.
И никто вокруг не открывал тоже.
Шум винтов неуловимо изменился видимо, машина меняла положение винтов с тянущих на подъемные. Значит, они садились. Людских голосов вокруг было не слышно, только гул двигателей, но внутри все так же пахло сгоревшим топливом, людским потом, пылью и горячим агрессивным железом. Не похоже было, что они покинули город тогда воняло бы дерьмом и разлагающейся органикой.
Его пнули под бок.
Поднимай свои кости, везунчик.
Он медленно встал на колени вслепую вряд ли получилось что-то большее. Его подхватили под руки с двух сторон не из желания помочь, просто так получилось быстрее. Снаружи все так же витали пыльные и привычные вихри. Да, они все еще были в городе. Хорошо это или нет?
Додумать не получилось через несколько минут волочения под руки он оказался, похоже, в помещении, звуки здесь распространялись совсем по-другому, от близких стен отражалось легкое эхо, под ногами щелкали плитки. Кафель?
Это ему совсем не понравилось с кафеля легко смывается кровь, поэтому помещения им выкладывают только в очень специфических целях.
Присаживайся. голос обжег холодом. Его бросили на что-то вроде табурета неустойчивое, деревянное и без спинки. Сдернули мешок с головы. Но не забывай, что ты в гостях.
Комната была странной без стен. То есть они, наверное, были, но терялись в подступающей тьме. А тьма наступала, клубилась, резала глаза лучами двух скрещенных на нем ярких ламп, чтобы прорасти за ними мутной черной тучей. Он чувствовал себя приколотой к стене бабочкой, которую изучают внимательные глаза коллекционера.
И Мику не было рядом.
Куришь? на человеке напротив был черный деловой костюм, белая рубашка, простые очки в темной прямоугольной оправе. Щетину на щеках можно было уже начинать считать легкой бородкой. Острые умные глаза за стеклами были бесстрастны.
Он казался обычным именно казался, спохватился Доктор. Здесь не могло быть ничего обычного, все случившееся, начиная со встречи с той удивительной девушкой, было абсолютно ненормальным. А значит, это ловушка. Она уже сомкнулась на его перетянутых сандалиями ногах, но в ногах не было правды, и ими можно было в крайнем случае пожертвовать. В зыбучих песках отношений с бандитами и властями следовало сохранять непременную осторожность.
Благодарю вас, нет, вежливо сказал, он сглатывая кровь.
Благодарить не за что, я ведь не предлагал тебе сигарету, сказал человек в очках. Кстати, можешь называть меня Хелайном.
Земля ушла у Доктора из-под ног.
Что ты можешь сказать нам об этой девушке? поинтересовался Хелайн, прикуривая. Плотный
в ярком свете прожекторов дым тек тонкой струйкой к потолку. Мику, кажется? Она журналистка, и что-то копала под Банкира-Прайм. Знаешь, что за такое делают в Кайше? Что ты вообще знаешь о ней?
Ничего, твердо сказал Доктор. Мы познакомились пару часов назад и не говорили о ее работе. Но я убежден, что она ни в чем не виновна.
Убежден, говоришь? Невиновна? Хелайн нагнулся вперед, внимательно изучая его лицо. Тогда ты, по всей вероятности, не будешь против, если я ее сначала трахну, а потом распишусь на ней, а?
Нет нужды для насилия, сказал Доктор. От ментального напряжения в голове словно жидкий металл разлился. Даже странно было, как он еще не потек из ушей. Ничего еще не случилось, все еще живы, ни у кого нет никаких претензий. Мы можем разойтись мирно и навсегда забыть об этой ситуации.
Медленно тянулись секунды, жарко гудели чьи-то сгорающие души в аккумулирующих накопителях прожекторов.
Ха! воскликнул вдруг Хелайн и рассмеялся. Ты, парень, по-настоящему хорош! На секунду я даже тебе поверил. Но, к сожалению, разойтись мы не можем. Уже не можем. Даже не рассматриваю такую возможность.