Что у тебя случилось, Вася? ласково спросила Мария.
А ты считаешь, что ранение моего командира в бою не может вызвать в моём сердце горечь?
На моих глазах умерло немало раненых, так что же теперь опускать руки? громче обычного произнесла Мария, и Шпак понял, что она обиделась на него.
Ладно, на этом поставим точку, я очень занят, сказал он и положил трубку на аппарат.
Но спустя некоторое время старшина пожалел о том, что нагрубил Марии, и решил позвонить ей и успокоить. Шпак поспешил в блиндаж. Телефон был свободен, и он позвонил в санчасть. Мария узнала его и, помедлив, спросила:
Что вам надо, Василий Иванович? В её голосе сквозило что-то похожее на равнодушие, и от этого старшине стало не по себе.
Ты извини,
что я нагрубил. Помолчав, он продолжал: Скажи, Маша, как там наш Кольцов?
У него сейчас в палате командир полка, сообщила Мария. Ты ведь знаешь, что они земляки, и тот и другой из Горького. Полковник Карпов относится к нему как к родному сыну.
А что, Кольцову уже сделали операцию? Напряжение у Шпака чуть сняло, и он, уже не торопясь, объявил, что батареей теперь временно командует старший лейтенант Фёдор Кошкин. Чудесный парень и, как я понял, не робкого десятка. У меня с ним установились хорошие отношения. Вот когда придёшь ко мне, я тебя с ним познакомлю.
Мария громко засмеялась.
Я с Кошкиным знакома, Вася. Ты прав, он чудесный парень. Это он угостил меня вишнями, а где взял, так и не сказал.
И ты хотела этими вишнями ублажить меня? сердито фыркнул Шпак. Нет уж, обойдусь без вишен.
Ты что, обиделся?
В это время к блиндажу подкатил «газик». Шпак коротко бросил в трубку:
Извини, но ко мне пришли. Позже перезвоню, и положил трубку.
У «газика» стояли майор Лавров и лейтенант Жаров. Они о чём-то беседовали, потом подошли к орудию.
Товарищ майор... начал было рапортовать Шпак, но Лавров протянул ему руку, поздоровался и как-то необычно сухо спросил:
Кто у вас ранен в бою?
Красноармеец Волков, подносчик снарядов. Ему уже стало лучше, однако с неделю в санчасти полежит.
Пусть хорошенько подлечится, сказал Лавров. У тебя же теперь есть начальник? Майор чему-то усмехнулся, потёр щёку. Ты как, с Кошкиным ладишь?
А чего мне с ним делить? пожал плечами Шпак. У нас с ним одна забота держать орудия в полной боевой готовности!
На губах майора появилась лукавая улыбка.
Да ты, старшина, не так прост, как мне вначале показалось. В словах Лаврова Шпак уловил ноты лёгкого раздражения. Ладно, Василий Иванович, пойдём к тебе в блиндаж, и ты поведаешь, как были уничтожены танки в минувшем бою.
Они сели в углу блиндажа, и старшина начал рассказывать, как протекал бой, как расчёт вёл огонь по танкам фашистов. Он раскрыл все детали поединка, ничего не скрывая, даже упомянул о том, что по вине заряжающего случилась заминка, вражеский танк проскочил через окоп и мог бы своими стальными гусеницами смять орудие. Но в последний момент удалось бросить в танк бутылку с зажигательной смесью, и он, объятый пламенем, по инерции прошёл ещё несколько метров и застыл на месте...
Кто это сделал? прервал майор старшину.
Я ближе всех оказался к танку, робко промолвил Шпак.
И вы его подожгли? уточнил майор.
Пришлось... вздохнул Шпак.
Выходит, рисковали?
Насмешливая улыбка тронула губы старшины.
А без риска успеха в бою не добиться. Конечно, мы могли развернуть орудие и ударить по танку прямой наводкой, но вряд ли успели бы это сделать. К тому же за прорвавшимся в наш тыл танком бежали ещё два. Тут или пан, или пропал, повёл плечами Шпак.
«Старшина не растерялся, поступил героически», подумал о Шпаке майор, а вслух сказал:
Теперь я уверен, что листовку надо писать о вас, Василий Иванович. Старший лейтенант Кошкин со мной согласен, и лейтенант Жаров тоже. А вы как думаете?
А не лучше ли написать о капитане Кольцове? предложил Шпак. В бою он был тяжело ранен, а я даже царапины не получил. А как вы мыслите, товарищ майор?
Лавров сдвинул брови.
Я посоветуюсь с начальником политотдела, сказал он.
Шпак помолчал, думая о чём-то, потом спросил:
У вас есть ещё что-либо ко мне?
Он заметил, как смутился майор, его открытое лицо вмиг пошло розовыми пятнами, и по всему было видно, что майор не ждал такого вопроса.
Есть к тебе тяжкое дело, но я не знаю, с чего начать...
Шпак сердито вскинул голову.
Говорите прямо, товарищ майор, я не из тех, кого беда с ходу ломает.
Майор молча вынул из папки чьё-то письмо и, положив его перед собой, заговорил:
Недавно я был в командировке в городе Самарканде, в Артиллерийской академии имени Дзержинского. Кстати, я учился в ней до войны, когда она находилась в Москве. Так вот, в этот раз мне надо было подобрать там из числа преподавателей академии двух опытных офицеров для политотдела. Встречался я и с курсантами, познакомился и с вашим сыном Павлом...
Что вы сказали? встрепенулся Шпак, растерянно моргая. Видели моего сына Павла?
Не только видел, но и побывал у него в гостях. Он познакомил меня со своей женой... Майор помолчал. Павел очень на вас похож, ну как две капли воды. У них скоро состоится выпуск, и ваш сын жаждет попасть на Воронежский фронт, надеется, что встретится с вами, Василий Иванович.